Лекции об искусстве

§ 15. Разнообразие и полнота даже наиболее простых его тонов

Заметьте, что я не говорю в настоящее время об этом, как о чем-то таком, что художественно и желательно само по себе, что характеризует великих колористов, я говорю об этом как о цели того, кто просто следует природе. В самом деле, поразительно видеть, как чудесно природа разнообразит самые общие и простые свои тона. Черная масса, когда смотрит на нее против света, может сначала показаться совершенно голубой; она в самом деле такова, т. е. голубая, как целое, по сравнению с другими частями пейзажа. Но посмотрите, как составлена эта голубая масса; в ней черные тени легли под скалами, зеленые — вдоль дерна, серые полусветы — на скалах; слабые штрихи лукаво подкравшейся теплоты и сдержанный свет — вдоль их краев; каждый куст, каждый камень, каждый клочок мха имеет своей голос в картине и согласует свой личный характер с волей целого. Кто мог бы сделать это так, как Тернер? Старые мастера сразу разрешили бы вопрос посредством прозрачного, приятного, но монотонного серого. Многие из современных художников, вероятно, не избегли бы такой же монотонности в нелепых и ложных цветах. Тернер один передал бы неопределенность, трепещущую беспрерывную переменчивость, подчинение целого одной великой власти, причем ни одна часть, ни одна частица не теряется, не утрачивается в ней, передал бы единство действия при бесконечном количестве вспомогательных средств. И я хочу подчеркнуть это тем сильнее, что это один из вечных принципов природы: она не дает ни одной линии, ни одной краски, ни одной частицы, ни одного атома пространства без разнообразия в нем.

§ 16. Подражание бесконечному недостижимому разнообразию природы

У него нет ни одной тени, ни одной линии, которые не находились бы в состоянии беспрерывного видоизменения; я имею при этом в виду не время, а пространство. В целом мире нет ни одного листика, который бы на всем протяжении своей поверхности представлял для глаза один и тот же цвет; он имеет в одном месте белый яркий свет, и сообразно с тем обращена ли часть листа к этому фокусу или от него, цвет бывает более светлым или более серым; поднимите на дороге простой камешек и сочтите, если можете, все изменения и оттенки его цвета. Каждый кусочек голой земли под вашими ногами заключает в себе их тысячи; серый булыжник, теплая охра, зелень молодой растительности, серые и черные цвета их отражений и теней могли бы дать художнику работы на целый месяц, если бы он должен был следовать им штрих за штрихом, и насколько больше потребовалось бы работы, если бы то же бесконечное количество изменений было соединено с обширностью предмета и расстояния; чрезмерное расстояние может на первый взгляд показаться однообразным, но даже поверхностное изучение покажет, что оно бесконечно разнообразно, что его контуры беспрерывно тают и появляются вновь — то резкие, то смутные, то совершенно теряются, то проглядываясь только в виде намека, еще спутанные друг с другом, и так всегда они неизбежно находятся в состоянии изменения. Поэтому, если мы видим в картине один цвет даже на самом небольшом пространстве, то он фальшив. Не может быть естественным однообразное, не может быть правдивым то, что твердит нам одну повесть. Коричневый передний план и скалы на картине Клода Синон перед Приамом фальшивы настолько, насколько может быть фальшива краска: во-первых, под солнечным светом никогда не бывает такого коричневого цвета, даже песчаная почва и вулканический туф возле Неаполя (допустив, что Клод изучил эти безобразнейшие формации) в местах свежего излома при полном освещении бывают золотыми и блестящими по сравнению с этими идеальными скалами, и делаются, подобно всем другим скалам, спокойными и серыми от действия непогоды; во-вторых, всякая скала, которую когда-либо пятнала природа, всегда имела бесконечное число оттенков разнообразной растительности. И даже Стэнфилд, такой мастер в изображении форм камня, порой способен в том или другом месте дать нам ком грязи вместо камня.

Я желал бы, чтобы мои следующие замечания относительно тернеровского колорита были приняты осторожно, так как с ними можно спорить. Я думаю, что первый шаг неправильности колорита у всякого художника отмечается обыкновенно, главным образом, преобладанием пурпурового и отсутствием желтого.

§ 17. Его нерасположение к пурпурному цвету и любовь к контрасту. желтого с черным. Правила природы в этом отношении