Читаем Лекции об искусстве полностью

По-видимому, этот художник едва ли имел привычку писать свои этюды прямо с натуры, после того как в детстве побродил по холмам Калабрии. Я не могу указать в его произведениях ни одного примера, где деревья не были бы фантастичны, не имели бы явных следов своего происхождения в студии; эти следы видны в неправильном сужении, которое является наиболее убедительным доказательством такого происхождения. Очевидно, художник часто находился в затруднении, не зная, как сделать переход от толстого ствола к ветвям, и чувствуя (Сальватор был одарен от природы тонким художественным чутьем), что ствол изображен неверно, если суживается сразу, а не постепенно, — художник выполнял этот переход к сужению, увеличивая длину ствола до невозможных размеров; при этом он набрасывает один побег на другой, пока ветки не заполняют всего пространства картины и, наконец, исчезают по недостатку места. В результате получается то, что листья, прикрепленные к такой ветви, не имеют достаточной поддержки и, действуя на ветку, как на рычаг, могли бы своей тяжестью вырвать дерево с корнем; или же если ветви изображены обнаженными, то они имеют вид каких-то морских чудовищ, или на них нанизаны бесконечные гирлянды косматых морских водорослей, и они вовсе непохожи на крепкие извилистые красивые ветви, которые мы видим в природе. Я допускаю, что Сальватор делает это отчасти благодаря своему пристрастию к мрачным картинам, и в некоторых видах это до известной степени допустимо, но главным образом он делает это благодаря своему незнанию структуры дерева, что обнаружится, если мы рассмотрим ландшафт в Палаццо Питти под названием Мир, сожигающий орудия войны. В этой картине общий характер вовсе не должен быть мрачным, и все-таки ветви дерева не лишены указанного нами недостатка, свойственного этому художнику; положения их совершенно невозможны в природе, и ствол дерева не вынес бы всей тяжести обременяющих его листьев. То же самое мы встречаем и на картинах в Палаццо Гваданьи. Но даже и в том случае, когда мрачный вид ветвей допустим или даже желателен, все-таки нет никакой надобности нарушать законы природы. Мне случалось видеть в натуре ветви отжившего дуба, отличающиеся еще более мрачным характером, чем самые чудовищные произведения Сальватора; умелое сочетание замысловатых линий производит более сильное и более ужасное впечатление, нежели рисунок дерева с ветвями, напоминающими крылья летучей мыши. Каждое отступление от природы ради того, чтобы придать картине ужасающий колорит, есть не что иное, как германское влияние; это результат ложной фантазии, а не истинного художественного замысла[93], и унижает всякое художественное произведение. Истинно великий человек тем-то именно и отличается, что он способен производить ужасающее впечатление на зрителя, не прибегая к фальши или утрировке. В картине Тинторетто Убийство Авеля голова, принесенная в жертву ягненка первенца изображена на первом плане, в углу, довольно небрежными мазками, с застывшими глазами, на которых блестит луч света. Здесь мы не видим ничего преувеличенного, но картина производит более ужасное впечатление и навевает идею смерти сильнее, чем в том случае, если бы художник заменил все деревья на картине скелетами и изобразил бы сонм демонов, простирающих свои страшные жезлы.

Замечательно, что в эскизах и гравюрах Сальватора встречается менее уклонений от природы, чем в его картинах, писанных масляными красками, как будто в первом случае им руководили более свежие воспоминания о природе. Совсем не то мы встречаем у Клода. Стоит только взглянуть на его эскизы, находящиеся в Британском музее, чтобы составить себе верное понятие о том, насколько он способен к ошибкам;

§ 12. Все эти ошибки особенно сказались в эскизах Клода и сконцентрированы в одном произведении Пуссена

Перейти на страницу:

Все книги серии Библиотека Паолы Волковой

Черный квадрат как точка в искусстве
Черный квадрат как точка в искусстве

Казимир Малевич (1878–1935) – знаменитый русский художник-авангардист, теоретик искусства, философ, основоположник супрематизма – одного из наиболее ранних проявлений абстрактного искусства новейшего времени. Его «Черный квадрат» – вызов традиционной живописи и одна из самых загадочных картин начала XX века. Художник утверждал: «Предназначение искусства не в том, чтобы изображать какие-то предметы. Предназначение искусства в том, чтобы освободиться от предметов, не составляющих его сути, и быть искусством, которое существует само по себе». В этом издании собраны наиболее программные статьи Казимира Малевича, которые отражают его идеи и взгляды на развитие искусства. «Это свое искусство Казимир Малевич назовет супрематизмом. Что значит супрематизм, почему это так называется? Супрематизм – это доминантное искусство, supre – доминанта. Супрематизм – доминанта, но доминанта чего?» – Паола Волкова, искусствовед.

Казимир Северинович Малевич

Искусствоведение
Лекции об искусстве
Лекции об искусстве

Джон Рёскин (1819–1900) — английский писатель, художник, поэт, литературный критик, но более всего он известен как теоретик искусства, оказавший огромное влияние на развитие искусствознания и эстетики второй половины XIX — начала XX века. Рёскин многое сделал для укрепления позиций прерафаэлитов, например, в статье «Прерафаэлитизм», а также сильно повлиял на антибуржуазный пафос движения. Кроме того, он «открыл» для современников Уильяма Тернера, живописца и графика, мастера пейзажной живописи.«Лекции об искусстве» — фундаментальный труд Рескина, который он сам считал самым значительным своим произведением, в котором он изложил новую методологию анализа искусства. Искусство, по мнению Рескина неразрывно связано с моралью, религией, природой и человеческой жизнью в целом.

Джон Рескин

Искусствоведение

Похожие книги

99 глупых вопросов об искусстве и еще один, которые иногда задают экскурсоводу в художественном музее
99 глупых вопросов об искусстве и еще один, которые иногда задают экскурсоводу в художественном музее

Все мы в разной степени что-то знаем об искусстве, что-то слышали, что-то случайно заметили, а в чем-то глубоко убеждены с самого детства. Когда мы приходим в музей, то посредником между нами и искусством становится экскурсовод. Именно он может ответить здесь и сейчас на интересующий нас вопрос. Но иногда по той или иной причине ему не удается это сделать, да и не всегда мы решаемся о чем-то спросить.Алина Никонова – искусствовед и блогер – отвечает на вопросы, которые вы не решались задать:– почему Пикассо писал такие странные картины и что в них гениального?– как отличить хорошую картину от плохой?– сколько стоит все то, что находится в музеях?– есть ли в древнеегипетском искусстве что-то мистическое?– почему некоторые картины подвергаются нападению сумасшедших?– как понимать картины Сальвадора Дали, если они такие необычные?

Алина Викторовна Никонова , Алина Никонова

Искусствоведение / Прочее / Изобразительное искусство, фотография
12 Жизнеописаний
12 Жизнеописаний

Жизнеописания наиболее знаменитых живописцев ваятелей и зодчих. Редакция и вступительная статья А. Дживелегова, А. Эфроса Книга, с которой начинаются изучение истории искусства и художественная критика, написана итальянским живописцем и архитектором XVI века Джорджо Вазари (1511-1574). По содержанию и по форме она давно стала классической. В настоящее издание вошли 12 биографий, посвященные корифеям итальянского искусства. Джотто, Боттичелли, Леонардо да Винчи, Рафаэль, Тициан, Микеланджело – вот некоторые из художников, чье творчество привлекло внимание писателя. Первое издание на русском языке (М; Л.: Academia) вышло в 1933 году. Для специалистов и всех, кто интересуется историей искусства.  

Джорджо Вазари

Биографии и Мемуары / Искусство и Дизайн / Искусствоведение / Культурология / Европейская старинная литература / Образование и наука / Документальное / Древние книги
Страдающее Средневековье. Парадоксы христианской иконографии
Страдающее Средневековье. Парадоксы христианской иконографии

Эта книга расскажет о том, как в христианской иконографии священное переплеталось с комичным, монструозным и непристойным. Многое из того, что сегодня кажется возмутительным святотатством, в Средневековье, эпоху почти всеобщей религиозности, было вполне в порядке вещей.Речь пойдёт об обезьянах на полях древних текстов, непристойных фигурах на стенах церквей и о святых в монструозном обличье. Откуда взялись эти образы, и как они связаны с последующим развитием мирового искусства?Первый на русском языке научно-популярный текст, охватывающий столько сюжетов средневековой иконографии, выходит по инициативе «Страдающего Средневековья» — сообщества любителей истории, объединившего почти полмиллиона подписчиков. Более 600 иллюстраций, уникальный текст и немного юмора — вот так и следует говорить об искусстве.

Дильшат Харман , Михаил Романович Майзульс , Сергей Олегович Зотов

Искусствоведение