Лелёка и голубая пуля

– Помню, как мама сказала, что в такую красавицу немудрено было влюбиться. Мне-то всегда казалось, что самая красивая женщина на земле – это моя мама. И вдруг она другую называет красавицей, – продолжил он.

– А потом я увидел Весалик. Я был ещё совсем маленький. Сейчас даже не знаю, была ли она красивой или нет. Но тогда она меня точно поразила своей внешностью. Должно быть я до этого не видел чорлов, поэтому когда увидел глаза Весалик… Такие пронзительные голубые глаза. Кажется я совершенно бесцеремонно её разглядывал. Мама даже попыталась одёрнуть меня. Я позавидовал дяде. После того, как мы ушли, я сказал маме, что тоже женюсь на женщине с такими глазами. На что она мне сказала: «Ни за что». Спрашивал у неё почему, но она ничего не объяснила.

Он снова запнулся. Лелёка ожидала продолжения истории, но Сигрус перевёл разговор.

– Какая ирония судьбы, что именно они тебя нашли и приютили.

– Да-а-а, – протянула девушка.

– Знаешь, из всей семьи наверно только мама отнеслась к Весалик по-доброму. Не знаю, что тогда ей двигало. То ли она действительно приняла её, потому что любила брата и смирилась с его выбором. То ли потому, что дед пообещал в случае этой свадьбы всё состояние оставить моей маме. Ей был выгоден этот брак.

– Ты подозреваешь свою мать в неискренности? – изумилась Лелёка.

– Да нет, что ты, в коварстве, – ответил Сигрус, хитро улыбнувшись.

Девушка не поняла, шутит он так или говорит на полном серьёзе.

– А разве в твоей семье не так? – поинтересовался Сигрус, который видимо почувствовал её замешательство.

– Я не помню, как в моей семье.

– Ах, да! Прости, – опомнился мужчина.

– Почему ты подозреваешь маму в коварстве? – аккуратно спросила девушка, – или ты пошутил?

– Да, нет не пошутил. Конечно же это коварство. И с братом хорошие отношения сохранить собиралась, и наследство получить. Дедушка, скорее всего, её раскусил бы рано или поздно.

– Может это просто хитрость, а не коварство?

– Женщина не может ничего наследовать, если она уже вышла замуж и есть сын – наследник рода. Тем более, что она уже получила какую-то долю в качестве приданного.

– Ты думаешь твоей маме нужны были деньги?

Он продолжил, предварительно внимательно посмотрев на неё:

– Мне кажется, что мы… барлы, – пояснил он, – в принципе помешаны на деньгах. Вот тебе разве не нужны деньги?

Лелёка всерьёз задумалась, нужны ли ей деньги. На Земле она точно ответила бы: «Конечно, да! Кому ж они не нужны?!» Здесь же она была не просто самозванкой, а человеком с другой планеты, без роду и племени, без перспектив и амбиций. Более того было неизвестно надолго ли она здесь задержится. Или же также внезапно переместится обратно.

Нужны ли ей здесь деньги? Или надо искать способ попасть домой. Можно ли в принципе вернуться домой? Хочет ли она этого? Решив подумать об этом как-нибудь позже, она постаралась отстраниться от этих мыслей. Иногда она вспоминала обо всех этих вопросах, но времени подумать обо всём этом серьёзно так и не выбрала. То ли стало не актуально, а за делами некогда было, то ли подсознание умышленно задвинуло их в самый дальний угол, потому что ответа на них не существовало.

Сигрусу же девушка ответила:

– Наверно нужны, правда я не очень понимаю пока зачем.

– Да, девушкам можно просто найти выгодного жениха. Но! Имея наследство, можно найти ещё более выгодного.

– Ты выгодная партия? – поинтересовалась Лелёка и тут же, смутившись, перебила сама себя: – А как же любовь?

Пропустив первый вопрос, Сигрус ответил на второй, хотя и от него попытался уйти.

– Любовь – это, конечно, хорошо. Однако сначала складывается круг общения. Если ты имеешь наследство, то тебя будут приглашать в одни дома барлов, если не имеешь, то многие из них будут для тебя закрыты. Ты им попросту не интересен, и они тебя никогда не позовут на свои приёмы.

– Хочешь сказать, что у бедного юноши или девушки просто нет шансов познакомиться с более богатым?

– Конечно. Если только вы они не служат вместе. Только тогда появляется шанс.

– Туйре, – неожиданно выругался Сигрус, – прости, так сложно разговаривать с человеком, который ничего не помнит.

После этого он принялся как ребёнку разъяснять ей прописные истины:

– У барлов есть свои слои, которые почти не пересекаются.

– Звучит жутковато, – заметила Лелёка, вспомнив, что о нечто похожем она уже слышала на Земле.

Правда додумать эту мысль она не успела.

– Хм, – растерялся Сигрус, похоже он никогда не задумывался насколько справедливо это негласное правило. Мужчина продолжил, – эта традиция складывалась веками. Многие… да нет, пожалуй все браки – основывались на выгоде: либо знатность рода, либо богатство, либо и то, и другое. Поэтому так мало счастливых пар. Ни о какой любви никто никогда не думал. Очень редко, когда она появлялась после брака. И почти все браки по любви – это скандал, как в случае с моим дядей.

Он помолчал и продолжил: