Лелит Гесперакс: Королева Ножей

— Я пошла за тобой, потому что ты обещала мне свободу от нашей гибели и испытания, достойные моих способностей, — сказала Лелит, положив руки на бедра и оглядывая Иврейн с ног до головы. — Похоже, ты не можешь предложить мне первое, а второе оказалось плоским и безвкусным. — Она вздохнула. — Демоны даже не чувствуют боли по-настоящему, и их страдания недолговечны.

Лицо Иврейн не изменилось, но выражение неодобрения было невозможно не заметить. Если бы Лелит обладала скрытыми экстрасенсорными способностями своих некомморрагских сородичей, она, вероятно, могла бы искупаться в отвращении Эмиссара.

— Я забрала у тебя жажду душ, — только и сказала Иврейн, простое утверждение истины, но, тем не менее, отягощенное осуждением.

— Не обязательно испытывать жажду, чтобы наслаждаться напитком, — с улыбкой сказала Лелит. — Избавь меня от своих придирок. Не так давно ты резала жертв в Комморраге, чтобы накормить пустоту в собственном сердце.

— С тех пор я изменила свой путь, — холодно сказала Иврейн.

— Ты и до этого меняла его, — согласилась Лелит. — Ты металась, пытаясь найти свой путь. Кто может поручиться, что ты не изменишь его снова? А вот я всегда знала, кто я. И мне, — добавила она, подойдя ближе, чем требовалось для конфиденциальных слов, и перейдя в область физического воздействия. — становится скучно.

— Скучно, — повторила Иврейн без обиняков.

— Помнится, ты считала себя равной мне, пока я не убила тебя, — сказала Лелит. Она протянула руку и стала наматывать локон волос из узла Иврейн на указательный палец левой руки. Это был всего лишь волос, но он все равно казался плоским и мертвым, словно дыхание Иннеада высосало из его жрицы всякое подобие жизни.

— Я тоже изменилась с тех пор, — сказала Иврейн, ее слова теперь едва превышали шепот.

— Интересно, достаточно ли? — спросила Лелит. — У тебя прекрасный новый клинок, но мы оба знаем, что не оружие делает воина. Если я не могу получить от тебя то, что хочу, возможно, мне следует взять то, что я могу.

— Для Иннари было бы позором потерять бойца твоего уровня, — сказала Иврейн. В ее голосе не было ни дрожи, ни страха. Она всем видом показывала, что верит: если они с Лелит снова сразятся, исход будет иным, и это было поистине пьянящей тягой. Лелит сражалась со многими глупцами, не понимавшими, насколько она превосходит их, и со многими, чей страх перед ней побеждал их еще до начала поединка. Идея достойного противника, который знал бы о мастерстве Лелит, но не поддался бы этому знанию, была заманчивой.

— И для эльдари было бы позором потерять того, кто ведет их к спасению, — мягко ответила Лелит. — Но жаль будет только в том случае, если она сможет сделать то, о чем заявляет, а не будет шататься по галактике в отрицании. В противном случае я окажу им услугу, убрав трусливую шарлатанку.

Иврейн фыркнула.

— Я слышу шепот мертвых в каждый момент бодрствования. Если ты думаешь, что несколько колких слов с твоей стороны могут заставить меня действовать вопреки здравому смыслу, ты сильно ошибаешься.

— Я не полагаюсь на слова, — усмехнулась Лелит. — Найди способ сделать то, что обещала, эмиссар. Иначе мы снова скрестим клинки.

Она повернулась и пошла прочь с Кровавыми невестами, следующими за ней. Толпа Иннари снова расступилась перед ней и вновь сомкнулась позади.

Два

В этом мире находился древний храм эльдари, давно заброшенный и разрушенный. Именно ради него Иврейн привела сюда своих последователей, и теперь она, Визарх и другие ее ближайшие советники и лакеи прочесывали руины в поисках наставлений и указаний. Лелит оставила их блуждать. Ее мало интересовали глупости прошлого, и у нее не было терпения на глупости настоящего. Уничтожение Слаанеш было делом, достойным ее времени, и достижением, которое возвеличило бы ее имя намного больше, чем даже ее нынешняя слава, но Иврейн знала только один способ добиться этого, не дожидаясь гибели всей расы эльдари, — объединить пять Старушечьих мечей. Однако теперь, когда последняя из этих реликвий оказалась заперта в самом дворце Слаанеш, этот путь, похоже, был закрыт. Лелит не понимала, чем могут помочь вырезанные на стенах каракули эльдари, умерших десять тысяч лет назад или даже больше.