Лемминг Белого Склона (СИ)

Эйнарсон был неподражаем. Он порвал на себе рубаху, рычал и плевался, размахивал секирой и колотил себя по голове. Тёмно-русая копна волос пришла в движение и потешно вздыбилась. Его рыку вторили женские визги да изумлённая грязная брань. Следом выскочили Слагфид и Хравен. Охотник стрелял на звук, как и обещал. То, что под ливень перьев битвы могли попасть женщины и дети, его не занимало. Колдун же снял плащ, развернул его, точно знамя, и подбросил, выкрикивая заклинания. Ткань заструилась над головами, стремительно увеличиваясь в размерах и меняя цвет. Алое стало тёмно-серым - и накрыло зал. Стража, слуги, члены Эрборгенрада и их близкие перепуганно вопили, носились без толку, спотыкались и падали во мгле. Звучали приказы и призывы, просьбы и мольбы. Кто-то поминал богов. Кто-то звал маму тонким голосом. Кто-то ругался. Но всё больше было тех, кто кричал от боли.

- Что глазеете, быстрее! - воскликнул Хравен, прерывая заклинание. - Скоро хверфинг рассеется, я долго не продержусь... - и снова завёл свою жуткую гортанную песнь без слов.

Для ватаги Арнульфа морок был не помехой - так, утренний туман над болотом. Торкель и Хаген бросились к воротам, Кьярваль с мечом в одной руке и копьём в другой отбивался от слишком настырных стражников и собак, а Лони прикрывал его со спины. Вышибли замок, отбросили засов, распахнули тяжёлые створки...

- Всё, Хравен, подавай знак! - махнул рукой Арнульф.

Чародей хлопнул в ладони и исчез. Мгла рассеялась, сменилась привычной вечерней плетёнкой огня и теней. Над головой Хагена пролетел здоровенный ворон, задев висок крылом.

А ужас в глазах эрвингардцев сменился яростью. Пелена спала, и стало видно, что первый ярус башни выстелили трупами не какие-то чудовища и тролли, а кучка разбойников. Из которых один - старик, один - слюнявый полудурок, один в дурацких клетчатых штанах, двое - сопливые щенки, и ещё один - лучник.

А лучников, как известно, никто не любит.

Особенно - чужих.

- Пе-пе-пе-сец, - по слогам проговорил Слагфид.

Бьярки всё не унимался: неистово рубил, что под руку попадёт, извергал рёв и пену, не замечая, что превратился в отличную цель. В него тут же метнули копьё, топор, кочергу и с десяток стрел. Однако это мало ему повредило: железо отскочило от берсерка со знакомым звоном.

- Он что - ???.. - Арнульф не договорил. Хаген и Торкель слитно кивнули.

А Бьярки Эйнарсон замер на миг, шумно дыша и раздувая ноздри, поводил головой, нехорошо улыбнулся - и над морем смертной плоти взметнулся серо-красный вихрь. В распахнутые ворота уже бежали люди Орма, Бьёлана и Ньёрун. Хаген, Торкель, Слагфид, Лони и Кьярваль присоединились к ним, вышибая двери, очищая от защитников верхние ярусы.

Арнульф же Седой просто любовался и хлопал в ладони.

Морской король смеялся до слёз и не мог остановиться.

Выдумка Орма сработала. Стражи западного округа бросились на приманку в виде трёх силачей-бородачей с секирами и безбородого силача Хродгара - тоже с секирой. Рагнвальд, Лейкнир, Утред и Хродгар сломали несколько копий, раскололи пару щитов и побежали назад, громко вопя и делая вид, что очень испугались. В спины им метали копья и стрелы, но каждый их них забросил за спину щит, и это им не повредило. Хродгар, правда, получил стрелу в зад, но неглубоко и скорее досадно, чем опасно.

Так они трижды набегали и отбегали, словно волны на берег, а на четвёртый раз их решили догнать и проучить. Утред и Рагнвальд обзывали стражей разными нехорошими словами, и это лишь сильнее распалило их гнев. Но ливень копий из тёмного переулка их остудил. А мечи и секиры Орма и прочих довершили дело.

Тут херсир западного округа затрубил, призывая войско, развернул ряды двумя крыльями, а между них поставил клин и сам стал во главе. Из бойниц хольда и окон Радсаллира посыпались стрелы и дротики. Люди Орма сомкнулись кругом, подняли над головами да по бокам щиты и приготовились умереть. Утред проворчал:

- Ну, Белый! Дунь уже в рог, что ли? Ждёшь, пока распахнутся злачёные врата Вельхалля?

Орм смерил его надменным взглядом и холодно рассмеялся:

- Полагаешь, мне требуется твой совет?

И не дунул.

Лишь когда крылья ополчения сомкнулись над дубовым курганом, а клюв вонзился в плоть многоголового зверя, круша щиты, племянник Сигурда ярла подал знак: длинный гудок, два коротких и снова - длинный. Тогда же разгорелась крыша зала советов. Дым повалил из окон и дверей, пылающие балки валились вниз. Левое крыло дрогнуло: обломки крыши чертили в ночном небе пламенные руны, падали на людей, словно огненные ястребы на куропаток. А через миг в спины защитникам города ударили викинги Бьёлана и скъяльд-мэйяр. Силы сровнялись, а затем сражение превратилось в бестолковое побоище.