Ленин. Человек, который изменил всё

Ленин к работе фракции теперь особого интереса не проявлял. Зато решил блеснуть на международном поприще. Он принял участие в конгрессе II Интернационала в Штутгарте, где собрались 884 делегата из 25 стран и колоний. «Большой зал, – рассказывала Александра Михайловна Коллонтай – образованная генеральская дочь, смелая и свободная в словах и поступках, блестящая писательница и оратор, красавица. – Театр или зал для собраний… Ведущая фигура съезда – старик Август Бебель. ВИ в делегации большевиков. Работает не для зрителей на виду, а в комиссиях – там, где действительно вырабатывается линия международного рабочего движения»⁵¹⁹. Тут же Троцкий: «На конгрессе Интернационала чувствовалось еще дуновение русской революции 1905 г. Равнение шло по левому флангу. Но уже заметно было разочарование в революционных методах. К русским революционерам относились еще с интересом, но в нем был уже легкий оттенок иронии: опять, мол, к нам вернулись»⁵²⁰.

Примечательно, что один из вопросов – правда, последних: что делать социалистам в случае европейской войны. Ленин в комиссии уже тогда заявил, что задача организованного пролетариата – превратить войну империалистическую в войну гражданскую. Ленин в восторге от итогов: «Великое значение международного социалистического конгресса в Штутгарте состоит именно в том, что он ознаменовал собой окончательное упрочение второго Интернационала и превращение международных съездов в деловые собрания, которые оказывают серьезное влияние на характер и направление социалистической работы во всем мире». Еще бы, ведь сам Ленин принял в нем активное участие. «Штутгартский съезд рельефно сопоставил по целому ряду крупнейших вопросов оппортунистическое и революционное крыло международной социал-демократии и дал решение этих вопросов в духе революционного марксизма»⁵²¹. Он особо подчеркивал, что все делегаты от России – эсдеки, эсеры, профсоюзники, а также представители от Польши и Финляндии голосовали единым блоком по всем вопросам. Ленин ближе всего сошелся тогда с Розой Люксембург.

Крупская заметила, что с конгресса супруг вернулся очень довольный. Однако вскоре снова надо было собирать вещи. Российские спецслужбы все активнее проявляли себя в Финляндии. «На даче “Ваза” (в Куоккале) оставались еще Богдановы, Иннокентий (Дубровинский) и я, – писала Крупская. – Уже в Териоках были обыски, ждали их в Куоккале… Ильича товарищи отправили в глубь Финляндии, он жил в то время в Огльбю (небольшая станция около Гельсингфорса) у каких-то двух сестер-финок». В Огльбю Ленин писал «Аграрную программу социал-демократии в первой русской революции».

Меж тем информированные коллеги предупредили, что его продолжают усиленно искать. Было решено уходить в дальнее зарубежье – через Швецию, что тоже было сопряжено с риском. «Ехать обычным путем, садясь в Або на пароход, значило наверняка быть арестованным. Кто-то из финских товарищей посоветовал сесть на пароход на ближайшем острове… Ильича взялись проводить двое подвыпивших финских крестьян, которым море было по колено. И вот, пробираясь ночью по льду, они вместе с Ильичем чуть не погибли – лед стал уходить в одном месте у них из-под ног. Еле выбрались», – рассказала Крупская, которая добралась до Стокгольма менее экзотическим путем.

Пробыв там несколько дней, супруги двинулись на Швейцарию через Берлин. Вечер провели у Розы Люксембург. Та познакомила с гастрономическими достопримечательностями столицы Германии. Последствия были печальны. «В гостиницу, где мы остановились, мы пришли вечером больные, у обоих шла белая пена изо рта, и напала на нас слабость какая-то. Как потом оказалось, мы, перекочевывая из ресторана в ресторан, где-то отравились рыбой. Пришлось ночью вызывать доктора… Провалялись мы пару дней и полубольные потащились в Женеву, куда мы приехали 7 января 1908 года (25 декабря 1907 г.)… Неприютно выглядела Женева. Не было ни снежинки, но дул холодный резкий ветер – биза… Город выглядел мертвым, пустынным… Ильич обронил:

– У меня такое чувство, точно в гроб ложиться сюда приехал.

Началась наша вторая эмиграция, она была куда тяжелее первой»⁵²².

Глава 3 Путь на броневик

И Ленин

снова
в своем изгнании
 Готовит
нас перед
новой битвой.

Антиэмпириомонист

Девятого января 1908 года Ленин писал Горькому: «Здесь устраиваемся кое-как, пока временно, поэтому все плохо». Настроение мрачное. 13 января – Луначарскому: «Грустно, черт побери, снова вернуться в проклятую Женеву, да ничего не поделаешь! После разгрома Финляндии ничего не осталось, как перенести “Пролетарий” за границу… Наводим пока справки, но я-то лично думаю, что Женева и Лондон – единственные места, где свободно. А Лондон дорог»⁵²³.