Ленин. Сталин

До конца 1920 года деятельность Ленина как главы правительства проходила под знаком гражданской войны. Она продлилась в общей сложности три года, во время которых положение трижды было угрожающим для правления большевиков: в августе 1918 года, в октябре 1919 года и в мае 1920 года. Ленин возложил ответственность за ведение войны против контрреволюционных сил на Троцкого, создателя Красной Армии, шефа Реввоенсовета и военного комиссара, тогда как важные политические решения принимались в Совете Народных Комиссаров и в Политбюро. Если Троцкий был в разъездах, с тем чтобы всегда иметь возможность энергично вмешаться в ход событий в самом центре военных действий и, как правило, всегда успешно, то Ленин в это время не покидал Москву. Однако Троцкий держал все нити в своих руках, и в воспоминаниях партийных вождей, а также в собрании Сочинений Ленина содержатся сведения о множестве решений, принятых непосредственно Троцким. Подчас Троцкий вынуждал Ленина дать согласие на проведение каких-либо мер, как, например, служба царских офицеров в Красной Армии или оборона Петрограда в октябре 1919 года, когда Ленин уже принял решение о сдаче города.

Непосредственная деятельность Ленина в этот период заключалась в реорганизации большевистской государственной системы в свете национализации предприятий, хозяйственного обеспечения, построения аппарата террора и организации мировой революции. Однако уже тогда, в разгар гражданской войны, все его помыслы были сосредоточены на фундаментальных планах создания нового общественного порядка, о чем свидетельствует один из декретов того периода, предусматривавший подключение к электросети двух населенных пунктов вблизи Москвы. Одним из этих населенных пунктов являлись Горки[7], расположенные в 35 км южнее Москвы, где в распоряжение Ленина была предоставлена прекрасная усадьба в стиле классицизма, принадлежавшая прежде семейству Морозовых, тем не менее этот декрет является весьма знаменательным. Электрификацию России Ленин считал одной из основополагающих внутригосударственных задач, а также важнейшей предпосылкой подъема культуры российского крестьянства и, разумеется, всякой политической пропаганды в деревне. Он был полон решимости начать энергичную борьбу с неграмотностью, чтобы в течение десяти лет, как он намечал, полностью уничтожить это главное зло русского народа. Подобное мероприятие поможет ликвидировать глубокую пропасть, которая существовала в России между городом и деревней.

Наряду с принятием решений по важнейшим вопросам международной политики, Ленин с некоторым педантизмом вникал также в мельчайшие детали управления и экономики, если они представлялись ему симптоматичными для его программы в целом.

Формально высшей властью в государстве являлся Всероссийский Центральный Исполнительный Комитет (ВЦИК), во главе которого стоял Свердлов. Однако в действительности советы вскоре стали инструментом большевистской партии, которая теперь дистанцировалась от социал-демократов также и посредством перемены названия в Коммунистическую партию (большевиков). Центральный Комитет партии также был поистине решающей инстанцией на государственном уровне. Сам Ленин называл это «гибкое объединение государственных и партийных дел» «источником чрезвычайной силы» в политике большевиков и никогда не делал тайны из того, что в принципе все вопросы как внутренней, так и внешней политики в конце концов всегда решались высшим партийным органом — Политбюро. Кроме Ленина и Троцкого в него входили Каменев, Бухарин и Сталин.

Ленин умел мастерски вести собрания, мог направить дискуссию в нужное русло, не боялся сократить или прервать ее, чтобы, например, наспех записанные наброски сформулировать в виде резолюции или декрета. Он обладал особой способностью нарушать ход мыслей окружающих с помощью реплик, брошенных посреди дискуссии, зачастую просто одного слова; в пространных объяснениях не было необходимости, ибо подобное словечко, как в психологическом опыте Павлова, запускало механизм нужных «условных рефлексов», и лишь задним числом слушавшие могли, по словам наблюдателя, освободиться от гипнотического воздействия такого рода слов.

Теперь, когда Ленин занимал новый пост, его авторитет не нуждался ни в каких внешних атрибутах. Скромная манера поведения подкупала не только простых людей из его окружения, но и иностранных дипломатов. Он был лишен какого-либо тщеславия; самосознание Ленина искало удовлетворения на более высоком уровне обладания властью, в ощущении духовного превосходства, поэтому он не допускал лести в прессе в свой адрес и празднеств в свою честь. Его пятидесятилетие в 1920 году отпраздновали чрезвычайно скромно, в отличие от дня рождения Сталина, отмечавшегося девять лет спустя.