Ленин в 1917 году

Сталин вёл линию Ленина… В целом съезд её тоже принял и выдержал в своих постановлениях и резолюциях. Но приходится в который раз повторять: это потом всем (или — почти всем) стало ясно, что прав Ленин, что идти надо за Лениным, что дальше всех видит Ленин… А в реальном масштабе событий 1917 года говорить о единодушии не приходилось: среди многих руководящих товарищей хватало желающих быть более католиком, чем папа римский, то есть, применительно к РСДРП(б), быть более большевиком, чем Ленин.

И если анализировать ход VI съезда подробно, можно понять, что уже там проклюнулись ростки будущих оппозиций в РКП(б), с которыми начал бороться Ленин и которые так осложнили общественную жизнь СССР и политическую деятельность Сталина.

ОБ ОРГАНИЗАЦИОННОЙ работе докладывал на съезде Яков Свердлов. Своим глубоким басом, который шутники называли «восьмым большевистским чудом света», он сообщил, что за три месяца, прошедших со времени Апрельской конференции, партия выросла втрое: в 162 местных организациях состояло 240 тысяч человек.

240 тысяч — это армия, это, вне сомнений, — настоящая массовая партия. Причём тогда ведь в партии коврижек не выдавали, то есть люди шли в партию только по идейным, а не шкурным соображениям.

Но из кого составилась к осени 1917 года эта «армия»?

Сегодня — с отдаления лет — можно говорить о четырёх рубежах в развитии большевизма, о четырёх его «рождениях».

Что такое большевизм?

Большевизм — это чёткая диалектическая политическая позиция, суть которой состоит в ясном понимании существования в мире лишь двух социально значащих, противостоящих друг другу сил — творческой силы Труда (любого честного труда) и паразитической по духу силы Капитала, неизбежный конфликт между которыми исчезает с установлением политической власти Труда и преобразованием общества на принципах социализма.

Четвёртый раз большевизм родился в середине 1930-х годов как эффективный сплав старшего поколения партийцев, всегда поддерживавших Ленина и затем Сталина, с поколениями молодых партийцев — учёных, инженеров, техников, учителей, врачей, агрономов, рабочих, колхозников, партийных работников, военных, которые застали Октябрь 1917 года детьми, выросли и возмужали при Советской власти и были плотью от её плоти. Этот ленинско-сталинский большевизм создал индустриально-колхозную державу, выиграл войну, решил атомную проблему и запустил в космос Гагарина…

В скобках замечу, что в перспективе необходимо пятое (и уж на этот раз последнее) рождение большевизма, который один и способен обеспечить историческое будущее России в XXI веке.

На чисто ленинскую же эпоху пришлось три «рождения» большевизма.

Первый раз большевизм родился в 1903 году на II съезде РСДРП как немногочисленная ленинская группа в составе тогда единой, первой в России социал-демократической партии. Этот большевизм объединял всего несколько сотен человек…

Второй раз большевизм родился в 1912 году на Пражской конференции, когда он окончательно оформился как отдельная партия ленинского типа, то есть партия с руководящим ядром профессиональных революционеров, связанных с рабочей массой. Этот большевизм объединял несколько сотен профессиональных партийцев и десяток-другой тысяч рабочего актива…

В их числе были и разночинские элементы, и рабочие, и интеллигентские, и даже элементы, пришедшие в революцию из имущих слоёв. Ленин смог стать объединяющим началом для всех них, причём он не «усреднял» различающиеся точки зрения, а «рихтовал» их под свою — не как партийный тиран, а как выдающийся мастер политической работы.

А третье рождение большевизма пришлось на весну, лето и осень 1917 года, когда он родился в виде массового слоя поверивших Ленину простых русских людей. И этот массовый большевизм рос стремительно — от десятков тысяч человек к сотням тысяч.

После Октября 1917 года к этому большевизму стали уже и примазываться, однако определяли суть этого большевизма не примазавшиеся, а те общественные силы, лучшие представители которых были готовы отдать жизнь за идею и мечту.

И отдавали.

В ходе одного из обсуждений работы над этой книгой с московским историком Александром Колпакиди он удачно определил этот третий большевизм, как «большевизм унтер-офицеров»…

Действительно, «в большевики» стали «записываться» активные, боевые, смелые люди из народа, многие из которых прошли школу фронта — недаром Ленин позднее говорил, что к октябрю 1917 года армия была наполовину большевистской. Плюс в партию пошли деятельные квалифицированные рабочие, которые или разочаровались в меньшевиках, или увидели только в Ленине залог обновления жизни…

Пошли в партию и крестьяне, разуверившиеся в эсерах…

В партию (или вместе с партией!) пошли также лучшие представители научной, технической и творческой интеллигенции — возникло вскоре даже понятие «беспартийный большевик»…