Ленин в поезде

Задание, которое получил Хор, было непростым: он должен был выяснить, соблюдают ли русские союзники военное эмбарго на торговлю с Германией. Британцы были особо заинтересованы в этом вопросе: после победы в войне они надеялись продвинуться на русский рынок. А тем временем существовали опасения, что продолжающиеся торговые сношения между Россией и Германией могут служить прикрытием для шпионажа и, возможно, саботажа. В сотрудничестве с довольно хаотически работающим российским Комитетом по ограничению снабжения и торговли неприятеля Хору предстояло постоянно отслеживать пути российского импорта, игроков на этом рынке и любые жалобы на тот или иной дефицит³.

Еще одним заданием в российской столице стало составление подробного критического отчета о деятельности английской разведки. Хотя это было больше похоже на военную задачу, однако и здесь Хор получил инструкции сосредоточиться на экономическом аспекте. Руководитель русского отдела британской разведки Фрэнк Стэгг напутствовал Хора в Лондоне словами о том, что

надежные позиции в России, вероятно, дали бы возможность добывать информацию, которая была бы лакомым кусочком не только для британского правительства, но и для представителей финансовых и торговых кругов Сити⁴.

Эта работа требовала большого такта. Настоящими знатоками России были французы. Десятилетиями они занимали прочное положение при дворе в самых разнообразных качествах – как торговые партнеры и инвесторы, как законодатели мод и поставщики шампанского. Французские офицеры имели близкие контакты с русской контрразведкой, что в известной мере было полезно, так как к 1916 году взаимопонимание внутри Тройственного союза Антанты – Англии с Францией и их обеих с Россией – было уже недостаточно полным. В конце концов, в момент, когда по окончании войны английские экспортеры начнут продвигаться на территорию Российской империи, эти самые французы превратятся в конкурентов.

Но у “К” был в России и целый ряд более насущных проблем. С самого начала возникло известное напряжение между его агентами и британским военным атташе в Петрограде полковником Альфредом Ноксом; при этом офицер, которого “К” первоначально назначил в Россию, майор Арчибальд Кэмпбелл, был только что отозван в результате целого вала жалоб на него⁵. Вдобавок ко всему посол, сэр Джордж Бьюкенен, был человеком старой школы, и тайные операции были ему в принципе отвратительны. По словам Хора,

трудности возникали из-за споров о том, какое именно в государственной иерархии место должны занимать секретные службы⁶.

Эта формулировка представляет собой образец знаменитой британской сдержанности. Будучи членом парламента и баронетом, Хор, без сомнения, являлся именно тем человеком, который был способен наладить дело.

Новоиспеченный шпион должен был сам добраться до места службы. Хор забронировал каюту на норвежском пароходе “Юпитер”, отправлявшемся из Ньюкасла. Среди пассажиров, прогуливавшихся по палубе и напоминавших в тумане стаю каких-то экзотических птиц, была и группа направлявшихся в Россию французских модных портних со свитой манекенщиц. На этот раз модный бизнес был чрезвычайно рискованным, поскольку морские пути, словно магнит, притягивали к себе немецкие подводные лодки. С того момента, когда “Юпитер” вышел из устья реки Тайн, все пассажиры не отрывали глаз от водной глади. Но на этот раз плавание прошло без происшествий, и Хор вместе с чиновниками, коммерсантами, контрабандистами и манекенщицами благополучно сошел на берег в Бергене. Дальше его путь лежал в норвежскую столицу Христианию (Осло), а оттуда спальным вагоном в Стокгольм.