Ленин жив!

  Бродский окинул с головы до ног Кунаева, затем посмотрел на Лучинского. Кирилл, сидел и как в ни в чем, не бывало, улыбался. Бродский кивнул головой и бросил в сторону Кунаева:

  - Ладно, свободен, потом разберемся!

  Кунаев, довольный таким развитием событий, развернулся и поспешил удалиться. Бродский медленно подошел к стулу и сев, развел руками:

  - Ну, товарищ Кирилл! Никак, не думал, что вот так, вы со мной обойдетесь. Ну да ладно! Повеселились и хватит.

  В этот момент к нему подошел один из лакеев и, склонившись, что-то прошептал на уху. Бродский кивнул головой и, ухмыльнувшись, ответил:

  - Пусть, так и будет...

  Лакей удалился. А Кирилл рассмеялся. Ему вдруг стало смешно от всей это сцены в огромном роскошном зале.

  Лучинский покосился на свой бокал и тихо сказал:

  - После вашей вишневки и мяса пингвина, пить очень хочется. Уж соленый больно пингвин ваш.

  - Пить, это да... - согласился с ним Бродский и, щелкнув пальцами, добавил. - Пить это надо, вот сейчас вам подадут попить. Пейте на здоровье.

  Лакей, что шептал какую-то новость Бродскому, вернулся и, принес большую стеклянную кружку с янтарной жидкостью. Кирилл с удовольствием взял сосуд и припал губами.

  Бродский довольный, прокомментировал ему, когда тот, поглощал содержимое кружки:

  - Это пиво, уникальное пиво! Кремлевское. Его варят специально для почетных гостей Верховного. Вы пейте! Пейте! Правда, ведь вкусно!

  Кирилл выпил почти все и, крякнув, удовлетворенно буркнул:

  - Да уж, вот теперь спасибо! И наелся и напился! Спасибо как говорится!

  - Ну, что вы! Не мне! Спасибо скажете нашему Верховному Правителю, кстати, пора вам на встречу с ним. Уже пора. Так что прошу вас, пройдите вон в соседнюю комнату, это зал ожидания. Там и встретитесь с Верховным. А на этом моя миссия закончена. Всего доброго. Еще увидимся! - каким-то злым тоном сказал Бродский и, встав из-за стола, направился к двери.

  Лучинский смотрел ему в след и слушал эхо его шагов. Они отдавались каким-то камертоном в ушах. Кирилл, вздохнул и, встав из-за стола, кинул салфетку на стул где сидел. Лакей услужливо показал ему на другую дверь.

  - Прошу вас, там пожалуйте обождать!

  ***

  Ожидание властителя, особое ожидание.

  Тем более, когда ты, этого самого властителя и не знаешь. Не знаешь, не то, что его повадки, его характер или пристрастия, а просто не знаешь его самого!

  Ну, не видел ты никогда, этого самого властителя в лицо!

  Странное ощущение. Когда все вокруг только и делают, что говорят о его величии, ты невольно сам себе рисуешь его образ. Ну, а когда уж ждешь этого сильного и всемогущего человека, так и вовсе, голова от мыслей может взорваться!

  Кирилл ждал. Он, ждал свою судьбу, как он думал в начале. Потом он просто ждал в тревоге. Ну, а потом он ждал, кого ни будь, лишь бы кто пришел уже побыстрее!

  Его привели в следующий не менее роскошный зал. Но тут, в отличие от трапезного зала со столом, посредине стояли три кресла и огромный диван. На полу лежал гигантских размеров роскошный ковер. Его площадь Кирилл даже не мог представить, на вид в длину, он был не мене десяти, а в ширину не менее семи метров.

  Кроме кресел, дивана и ковра, в этой вот роскошной и большой комнате с огромными окнами, (кстати, вместо штор на которых висели, уже знакомее Кириллу, белые волнистые покрывала), стояли еще три огромных вазы. Скорее всего, старинной работы, такие вот высокие вытянутые к потолку сосуды, с тонким горлышком и очень широкой похоже на тарелку, шапкой сверху. Эти самые вазы были темно-синего цвета с яркими какими-то желтыми и красными цветами на боках. Кирилл рассмотрел вазы от нечего делать и понял, что эти вот фарфоровые сосуды привезены из Китая, где они и сделаны, в лучшем случае в средние века, а то и раньше.

  Лучинский был один в этом помещении уже продолжительное время.

  Сначала он ходил из угла в угол, затем развалился в одном из кресел.

  Сколько прошло времени, он не знал, но по его представлению не меньше часа.

  Когда стало ждать совсем противно, Кирилл вновь зашагал из угла в угол. Затем из любопытства стал рассматривать пейзаж Кремля за окном. Странно и поразительно, но по территории, которую было видно из окна (а это конечно была небольшая территория) вообще никто не ходил. Ни солдат, ни просто человек, вообще никто. Такое создавалось впечатление, что Кремль, как будто вымер. Кирилл устал смотреть в эту трехмерную почти живую картину и вновь стал прохаживаться из угла в угол. По его подсчетам прошел еще час.

  Еще через полчаса, как минимум, ему очень захотелось в туалет. Вишневка и огромный бокал пива - стали проситься наружу. Кирилл надул щеки и посмотрел на дверь.

  Тишина.

  Он тут оставлен на произвол судьбы. Лучинский подошел к двери и легонько потрогал золотую ручку. Но она не поддалась, дверь оказалась запертой. Кирилл, тогда сжав кулак, легонько постучал костяшками пальцев. Стук словно утонул в тишине. Кирилл задумался и через секунду побарабанил кулаком в тяжелую и такую дорогую резную покрытую лаком преграду.

  Несколько секунд он ждал - но, опять тишина.