Ленинград действует. Книга 2

В газете опубликовано постановление бюро Приморского крайкома ВКП(б) и крайисполкома о соревновании за фронтовое красное знамя, врученное трудящимся Приморского края частями генерала Федюнинского. Пункт первый этого постановления гласит: «Полученное от бойцов и политработников частей генерала Федюнинского боевое красное знамя установить как переходящее красное знамя и присуждать его предприятию, совхозу или колхозу, добившемуся самых высоких показателей в своей работе…»

В газете опубликованы письма бойцов и командиров – защитников Ленинграда и их приветствие трудящимся Советского Приморья и личному составу Тихоокеанского флота.

2 июня. Полдень Шум

Вчера в основном закончил работу с летчиками связи. Договорился: полечу в Ленинград на штурманском месте, с командиром звена летчиком Померанцевым.

Старший лейтенант Георгий Дмитриевич Померанцев, пожалуй, лучший пилот эскадрильи. Родился он в 1915 году в Воронежской области, был слесареминструментальщиком, потом проучился год на геологическом отделении Воронежского университета, в 1934-м, уйдя в армию, по спецнабору попал в летную школу, окончил ее, участвовал в финской войне, летал в звене связи 16-й стрелковой дивизии, был награжден орденом Красной Звезды. Опыт у Померанцева огромный В начале Отечественной войны, вывозя личный состав техников и летчиков с пяти осажденных противником на Карельском перешейке аэродромов, – спас больше сорока человек, в напряженные, опасные моменты брал на борт по два человека, перегружая самолет вдвое против дозволенного, – рисковал всем! Вывозил людей в сумерках, под обстрелом. С начала войны, работая в составе 23-й армии, сделал тысячу восемь вылетов – был в воздухе триста сорок один час и сорок семь минут. За это награжден медалью «За отвагу». Перечислить все эпизоды, когда Померанцев «перебарывал свою смерть», – немыслимо. Последнее время летал из Янина, а в 121-й эскадрилье связи летает с 18 мая, но уже совершил сорок девять вылетов (притом, летая из Янина и из Шума, пересек линию фронта двадцать два раза!). На каждые сутки приходится от двух до пяти полетов.

Померанцев рассказывал мне о трудностях перелетов в Ленинград. Проходишь в трех километрах от немцев и на высоте два-три-пять метров над поверхностью озера. Ориентироваться на бреющем полете трудно. Скорость – малая, ветерок сносит, летишь над озером минут семь, немцам (особенно когда ветер с севера) хорошо слышен шум мотора, они бьют артиллерией.

Часто бывает внезапный туман, – если потеряешь ориентировку, уклонишься хоть на два километра в сторону, попадешь к немцам. Таких случаев, правда, не было, в эскадрилье никто не терял ориентировку. Летя без штурмана, с пассажиром, не знаешь, что делается в воздухе, самому невозможно смотреть вокруг…

Моторы капризны, технический состав перебирает моторы сам, в полевых условиях, и хотя авиамеханики работают самоотверженно и случаев отказа материальной части по вине техника не было, – на моторы слишком полагаться нельзя, потому что машины старые, в мирное время половина их была бы забракована…

Померанцев хорош собою: ростом высок, волосы у него светлые, глаза – чистые, внимательные, спокойные. Человек он здоровый, но в его правильно очерченном лице заметна усталость.

Да и не мудрено!

Вот, для примера, что я кратко записал вчера о работе его звена только за последние шесть дней.

27 мая – десять полетов (три часа пятьдесят одна минута в воздухе), 28 мая – четыре полета, 29 мая – четыре, 30 мая – десять полетов (четыре часа двадцать шесть минут в воздухе), 31 мая – шесть, а 1 июня уже к пятнадцати часам – два полета.

А если говорить о личных полетах Померанцева, да притом с посадками в полевых условиях, то получается такое перечисление: 27 мая:

Шум-Кипуя 11. 53-12. 05

Кипуя-Ладожское озеро и обратно 14. 30-15. 06

Кипуя-Шум 15. 33-15. 45

Шум-Янино 21. 12-21. 52

Янино-Шум 22. 00-22. 37

29 мая:

Шум-Будогощь-Малая Вишера… 22. 10-23. 25

30 мая:

Обратно 1. 45– 2. 50

Шум-Оломна 3. 10-: 3. 29

Обратно 3. 31– 3. 51

Шум-Плеханово 22. 30-22. 45

Обратно 22. 50-23. 06

31 мая:

Шум-Янино 2. 20– 2. 55

Обратно 3. 23– 4. 00

А сейчас Померанцев и Миронов спят – летали ночью в Оломну и обратно, затем – в Ленинград, из Ленинграда – в Колосарь, из Колосаря – сюда.

Позавчера, 31 мая, немцы бомбили и штурмовали деревню Колосарь, налетело семь штук, сбросили несколько пятисоткилограммовых бомб. Повреждений абсолютно никаких, ранен при обстреле из пулемета один из купавшихся в речке штурманов.

Сергей Мурзинский, улетевший вчера вечером с Репиным в Малую Вишеру, не вернулся, – пока о них особенно не беспокоятся. Вообще о Мурзинском говорили, что он «летает до случая», очень неспокойно и нервно. Вчера утром Мурзинский, вернувшись из ночного полета в Будогощь (летал без штурмана, возил рации), рассказывал, как шел туда и обратно в очень сложных метеорологических условиях.