Ленинград действует. Книга 2

В ладожских перевозках самое энергичное участие принимали корабли Ладожской военной флотилии, которые не только надежно охраняли трассу, но и наравне с другими судами занимались перевозками людей и грузов.

Ладожской флотилией командовал капитан первого ранга В. С. Чероков.

Очень нужно и очень важно было бы описать жизнь и работу боевых кораблей Ладожской военной флотилии. Я, однако, могу здесь описать только то, с чем мне в ту пору довелось познакомиться, – дела транспортников, работавших на маленьких пароходах и на баржах.

Многие капитаны этих маленьких озерных, речных и канальных пароходов в новых для них условиях стали опытными моряками, а о личном героизме их и членов их судовых команд напоминать не приходится! Имена участников необыкновенной навигации 1942 года – капитанов Бабошина, Нефедова, Майорова, Мишенькина, Климашина, Соловьева, Ерофеева, Сапегииа, Копкина, Замыцкого, Ишеева, Белова, Патрашкина, Петрова, погибших в боях Никифорова и Пашиева, раненого Маркелова и многих других – хорошо известны всем защитникам Ленинграда и записаны на Золотой доске истории его обороны.

Пользуюсь случаем, чтобы выразить ладожцам, которые в дни блокады помогли мне в моей работе, большую признательность.

Июльский день

19 июля. 7 часов утра. Порт Кобона

Пассажиры «плашкоута No 12» выгрузились на пирс. Один за другим подходят другие катера, швартуются, разгружаются. Разговоры:

– … Зачем такую везут? Только расход государству!..

– … Она стоять не может, а вы ее толкаете!.. Женщине уступают место на каком-то ящике. Но она смотрит на этот ящик бессмысленным взглядом, стоит недвижимо.

– Так вот она и идет сидеть!..

Какой-то молодой человек, как слепой котенок, тычется от тюка к тюку, ищет свои вещи, пристает ко всем. Его посылают к черту, кричат:

Да он – просто дурак! Он:

– Ведь мы же вместе ехали!

Несколько женщин берутся помогать ему в поисках:

– Ну что же, раз он дурак! А все-таки человека жалко!..

В ожидании грузовой машины толчемся на пирсе уже час. Старуха, еле держащаяся на ногах, весь этот час стоит нагруженная вещами. Говорю ей:

– Сними, бабка, вещи, положи их!

– Положить, так унесут!

– А ты сядь на них. Никто здесь не унесет!

– Нет, мне и так хорошо!

Милиционер уговаривает женщин с маленькими детьми уйти отсюда на пристань, там специально для детей поставлен вагон. Из-за вещей не хотят.

– Вещи будут доставлены! – убеждает милиционер. – Никуда не денутся!

Не уходят. Тогда милиционер останавливает вагонетку, сам помогает этим женщинам погрузить на нее вещи, а детей сажает поверх вещей.

…С катера снимают мальчика. Он валится. Его оттаскивают в сторону. Отлежался, встает. Лицо мученика, пергаментное.

Его тоже взваливают на вагонетку, увозят.

3 часа дня. Лаврове

Наконец, после трех часов ожидания, грузовики поданы. Еду со старухами инвалидками, эвакуированными из Ленинграда. Одна из них восклицает:

– Смотрите, смотрите! Сколько здесь лебеды, и никому она не нужна!

Лебедой заросли здесь обочины шоссе.

Через час пути мы – в Лаврове. Маета продолжается. Всех эвакуирующихся здесь накормят, отвезут к эшелонам, отправят сегодня же в глубь страны.

Бессонный и голодный иду па эвакопункт – познакомиться с его работниками.

Из окна второго этажа налево видны: река Лава, вливающаяся в Ладожское озеро, пристань, построенная на реке, баркасы, рыбачьи лодки и на поляне, в зелени кустарника – избы. Правее, там, где начинаются рельсы железной дороги, стоит состав из классных вагонов, в него грузятся дети. Видна россыпь багажного груза, среди которого точками – люди. Все – под открытым небом. Сейчас опять идет дождь. Небо в свинцовых облаках, а там, за полоской озера, к Ленинграду, где был черный фронт облаков, сейчас – ясная даль.