Ленинград действует. Книга 3

До всего этого мне уже не было никакого дела — я был счастлив, что лежу неподвижно, что сплю, хоть и слышу все сквозь мой зыбкий сон. Только слухом да по толчкам воспринимал я окружающее. Было понятно: спускаемся к переправе, катим по ней, выбираемся на другой берег, едем куда-то. На какие-то пять минут я, вопреки ухабам и тряске, окончательно заснул, а проснувшись от толчка, увидел за открытой дверцей фургона быстро разматывающуюся позади ленту пустынной дороги, уцелевшие фольварки, купы деревьев. Мы ехали по Эстонии, от деревни к деревне, пустым, разоренным, и никаких людей на пути нам не попадалось.

Позади зоревым багрянцем и дымом таяла Нарва. Уже рассветало. Мы были одни в пустынном, быстро пересекаемом нашей машиной мире. Мы искали путь к 8-й армии, которая должна была действовать где-то в южной от нас стороне, ибо мы находились в сфере действий 2-й Ударной…

На Нарвском плацдарме

28 июля. КП 201-й дивизии

Вчера ехали мы сначала по пыльной, обстреливаемой артиллерией дороге (немцы были в трех километрах от нее). Начиная от множества взорванных железнодорожных путей станции Аувере-Яам, пересекали сплошное поле только что отбушевавшего сражения. Воронки сплошь, везде; разбитые танки — наши и немецкие, превращенные в груды железного лома; трупы — обожженные, с оголенными черепами, изуродованные; тряпки, ручное оружие, амуниция; в воронках — болотная вода; много немецких, закопанных в землю танков с пробитыми башнями, исковерканными стволами пушек.

После ночевки в каком-то медсанбате, направляясь в 8-ю армию, мы медленно двигались по знаменитой еще с первых боев на плацдарме «долине смерти», или, как иначе называют ее, по «Невскому проспекту». По этой просеке немец несколько месяцев бил с высот Аувере и из Ластиколонии (есть там такая, сильно укрепленная немцами высота 84, 6, под склонами которой располагается поселок Ластиколония). Бьет немец откуда-то по этой просеке и сейчас, но мы проскочили благополучно. На перекрестке свернули влево, на юго-восток, к реке Нарве, и выехали к ней против расположенной на правом берегу краснокаменной церкви.

Здесь расположены сейчас командные пункты и некоторые вышедшие из боя части 268-й и 201-й стрелковых дивизий.

201-я стрелковая дивизия генерал-майора В. П. Якутовича вместе с другими дивизиями 117-го стрелкового корпуса — 120-й полковника А. В. Батлука и 123-й прославленного после боев под Лугой генерал-майора А. Г. Козиева[56], позавчера, совершив смелый обходный маневр, миновав плацдарм, взяла станцию Аувере-Яам и тем, перерезав железную дорогу Нарва — Таллин, весьма помогла частям, штурмовавшим Нарву фронтальным ударом, и, в частности, 109-му стрелковому корпусу, вышедшему с северо-востока к Аувере.

Особенно отличился 191-й стрелковый полк 201-й дивизии раненного в голову, но руководившего боем, пока был в сознании, Паршина (он представлен к ордену Ленина).

201-ю дивизию немцы знают еще с Гатчины и Луги, называют ее «дикой лесной дивизией» (у нас она получила наименование Гатчинской краснознаменной). Знают имя, отчество и фамилию ее командира Вячеслава Петровича Якутовича, который им крепко насолил и здесь, за что также вчера представлен нашим командованием к ордену Ленина.

Поэтому, чтобы узнать все подробности взятия Аувере-Яам, я прежде всего разыскал блиндаж Якутовича и пришел к нему. Чернобровый, рослый, круглоголовый и коротко стриженный генерал встретил меня в пижаме, гостеприимно и просто, усадил за стол, провел со мной несколько часов, рассказывая обо всем, что мне хотелось знать. А я хотел знать и историю дивизии, и биографию самого Якутовича.

Был он когда-то журналистом, писал под псевдонимом Вячеслав Славко, родился и жил в Киеве, переводил на украинский язык стихи Н. Ушакова и книжки детских писателей… Потом пошел в армию добровольно, кончил военное училище, после армии окончил училище народного хозяйства, занимал всякие руководящие посты, опять ушел в армию, в финской кампании командовал полком, окончил Академию имени Фрунзе. В Отечественной войне, командуя десантными операциями, на две недели задержал у озера Самро-Долгое немецкое наступление (а шло триста немецких танков, двадцать семь танкеток, тридцать шесть броневиков и пехотный полк!). Потом вывел свой полк болотами на Кингисепп, потом защищал Пулковские высоты… Было это в 1941 году… Командуя 13-й стрелковой дивизией при прорыве блокады, был тяжело ранен. С момента формирования 201-й дивизии командует ею… Отец его, воевавший в империалистическую и в гражданскую войну, был командиром в партизанском отряде, был в продармии и в 1928 году убит кулаками.

— Мне всего тридцать семь лет, а подумаешь — черт его знает, сколько всего было! Даже стихи писал! Пять ранений, оторвано ухо, три контузии, а здоров как черт! Сто пятнадцать сантиметров объем грудной клетки. А погоны ношу — семнадцать сантиметров, даже у Говорова короче: шестнадцать!

Голос у Якутовича мягкий, спокойный, приветливый, беседовать с ним приятно и интересно.