Ленинград действует. Книга 3

Военный подвиг Ленинграда сменился подвигом мирного восстановительного труда. В Ленинграде войны уже нет. А война между тем на наших широко раскинутых от Баренцева моря до Черного моря фронтах, а теперь уже и на Западе, где союзники наконец крепко взялись за дело, продолжается. 1 августа нашими войсками освобожден Каунас, 25 августа — Тарту; с 20 августа развернулось гигантское наступление в направлении на Яссы и Кишинев; через три дня началось восстание против гитлеровских войск в Румынии; 24-го взят Кишинев; позавчера Черноморским флотом и 3-м Украинским фронтом Толбухина взята Констанца, и в тот же день началось народное восстание в Словакии, а сегодня войска 2-го Украинского фронта под командованием Р. Я. Малиновского вошли в Бухарест. Народ Болгарии рвется из пут, которыми душит его прогитлеровское правительство. Все ближе наша Красная Армия к геройски, самостоятельно сражающейся с гитлеровцами Югославии — ее огромная, трехсоттысячная партизанская армия ширится, умножается; организуемая маршалом Тито, она становится всенародной регулярной освободительной армией…

А на Западе, после высадки 15 августа на средиземноморском побережье англо-американских войск, разыгрывается большая война во Франции. В Париже было восстание, и неделю назад французы освободили свою прекрасную столицу от гитлеровцев. На очереди — Брюссель. А на нашем севере на очереди разрыв с Германией Финляндии…

Впервые за три с лишним года войны я не хочу больше оставаться в Ленинграде. Мой долг перед родным городом выполнен до конца. Я хочу ощутить вкус полной победы над гитлеризмом, видеть своими глазами счастливые лица освобождаемых всюду людей и радоваться вместе с ними; видеть не здесь — издали, а на фронте, как гребень исполинского Девятого вала в последний раз обрушится на устрашенный фашизм и гневным всесильным ударом сметет его с лица земли навсегда.

Да… Такое у меня сейчас настроение, что невмоготу мне сидеть на месте!

Ночь на 2 сентября

Затосковав по большой свободе, думая о Балканах, о Югославии (о партизанах которой я много слышал в блокаде), сегодня утром я сорвался из дома, побежал к Николаю Тихонову, потом к Прокофьеву, стремясь «между прочим» посоветоваться. Тихонов — советовал, Прокофьев — отговаривал. Днем я почти было решил завтра утром послать в ТАСС телеграмму, проситься. Были еще колебания. Но только что, ночью — телефонный звонок из Москвы. Лезин: «Мы решили извлечь вас из Ленинграда». Он назвал мне три направления: Румынию, Польшу или Восточную Пруссию. Я мгновенно ответил согласием.

Странное это совпадение! Словно либо я угадал мысли Лезина и Пальгунова в Москве, либо мои мысли достигли их и возбудили в них решение вызвать меня.

Бывают же на свете странности!

Буду проситься в Румынию. Думаю, оттуда пойдем далеко!

5 сентября

Сижу в «стреле». Идет дождь, косой, длинный. В половине третьего звонил в госпиталь отцу, встретился с его голосом: в эту минуту он звонил мне. Был у него вчера — застал его в постели за работой над мемуарами, как заставал его и во все другие частые мои посещения.

И вот еду. На сколько еду, не знаю, — наверное, не меньше чем на два месяца. Может быть, и на гораздо более длительное время. Кое-кто из писателей в Ленинграде мне завидует: считают, такая поездка свидетельство того, что ТАСС меня ценит, что я там на хорошем счету.

После трех лет войны как бы заново еду на войну, потому что эта война — иная, и все там будет совсем не похоже на все знакомое здесь, в Ленинграде.

Ехать интересно. Единственное, что тревожит и волнует; болезнь отца, тяжелая болезнь, и страшно думать, что, может быть, вчера я с ним виделся, а сегодня разговаривал по телефону в последний раз. Тяжело оставлять его с думами о том же. Но, может быть, судьба окажется к нам благосклонна и я увижу его если не совсем здоровым, то — оправившимся…

Вот — поехали!.. Щемящее чувство, как всегда, когда уезжаешь надолго и особенно погружаясь в такую неопределенность!

Чемодан, вещевой мешок, шинель, походное снаряжение. Как все это будет трудно таскать! А ведь взял только самое необходимое! Еду, поглядывая на серое, в каплях дождя, стекло окна, немного грущу. Соседи по купе — два интендантских майора — читают газеты.

…Только сейчас, прочитав газеты, узнал: сегодня в восемь утра прекращены военные действия с Финляндией; вчера англичане вошли в Брюссель; вчера американцы заняли Намюр, Мец и Нанси; декларация болгарского правительства, наша отповедь и так далее. Как повернут нашими победами весь мир и как быстро развиваются все события!.. Да… Война, может быть, кончится еще в этом году!

Коротко обо всем прочем