Ленинград. Дневники военных лет. Книга 2

На Украине немцы контратакуют. Потери их значительны, но они еще увеличатся. Удар выдохнется. Наши резервы уже подошли к району Купянска. В стратегическом отношении движение Красной Армии на Западном фронте значительнее, чем контратаки немцев на Юге.

…Идут серьезные дипломатические переговоры между СССР, Англией и США… Мы стремимся добиться своих государственных] исторических] прав. Впредь безопасность СССР должна быть максимально гарантирована.

Геббельс по-прежнему пытается чудовищной антибольшевистской агитацией расколоть лагерь объединенных стран…

…На кораблях ремонт идет к концу. Считают, что с 20 апреля начнутся походы в море…

Часто пролетают немецкие разведчики.

В городе интенсивно обучаются ПВО^[55]: зенитные точки бьют по буксируемым самолетами целям.

Все сильнее ощущаю дуновение весны… На солнышке играют дети. Тротуары уже кое-где подсыхают. Дни заметно прибывают…

Усталость… Побаливает сердце…

15 марта 1943 года.

Дымка, солнечно… Опять болит сердце. Как-то смутно на душе, работается плохо.

Сильная канонада. Видимо, начинается наше новое наступление. Надо же когда-нибудь освободить Синявино-Мгинский район, очистить всю Неву и Северную железную дорогу.

Каковы возможные ходы Германии? Мировой выигрыш войны по человеческому разумению — для Гитлера невозможен. Альтернативы: 1) либо, воззвав к нации, еще раз попытаться свалить Россию (хотя уже ясно, что выиграть войну на Востоке он не сможет), чтобы добиться компромиссного мира с союзниками, то есть признания ими передышки перед третьей мировой войной; 2) либо перейти к обороне, обрекая себя на концентрические удары 1943–1944 годов.

Так роковым (для Германии) образом повторяется четырехлетний цикл (1914–1918) в новом варианте. Германия не избежала старых ошибок, сделаны — новые. В Германии вряд ли найдутся сейчас силы для устранения Гитлера и перемены курса. Следовательно, на Востоке будет продолжаться ожесточеннейшая борьба, к выгоде третьих — радующихся.

…Все ясно, горько, номы будем упорно идти к своей цели. (Вероятно, все эти мысли — в плане продумывания сути войны и для пьесы.)

Город строит новые дзоты и доты, готовится к летним боям. Проблемой становятся лесозаготовки: городу нужно три миллиона кубометров дров. Где рубить? За два года столько вырублено вокруг, столько сломано домов!

Харьков, видимо, нами сдан. Немцы уже сообщили об этом.

Все о том же: союзники не поддержали зимний удар Красной Армии. Их Северо-Африканская операция не дала необходимых результатов: немцы до сих пор держатся на тунисском плацдарме. Держится и Италия — под контролем немцев.

Немцы шумят о подготовке четырехмиллионной армии для решающего наступления. Старая песня о двухстах пятидесяти новых дивизиях. СССР примет и этот удар…

16 марта 1943 года.

Сообщение об эвакуации Харькова…

Может быть, и не вредно, что немецкие свежие дивизии втянулись в драку уже в феврале — марте. Главное — пути на Волгу и Урал прикрыты. И как прикрыты! Сталинград будет могучим УРом^[56]…

Россия! Сколько она приняла на себя в ту мировую войну. Билась со ста двадцатью семью дивизиями врага год за годом!.. Удар России в 1914 году во имя спасения Франции; а в 1916-м Брусиловское наступление спасло Верден!

Работаю нац пьесой. Упорно. Шагать вперед, несмотря ни на что!

…Работаю ночью. Вижу пьесу, вижу ход людей, их жертвы, их жизнь. Напишу, душу отдам! Надо, надо для 1943-го!

Мысли, записи, отдельные сцены, голоса…

17 марта 1943 года.

Наш Западный фронт широко наступает. Взяты вновь десятки селений, железнодорожных станций. Северо-Западный фронт вышел на шоссе Шимск — Старая Русса (!). Ожесточенные бои на Донце.

В Ленинград едет Дзиган^[57], прислал уже три телеграммы, просит дать сценарий… Опять, как десять лет тому назад…

18 марта 1943 года.

Солнечно… Тихо.

Не действует телефон, нет электричества (временное повреждение).

Зимняя передышка, успехи Красной Армии, прорыв блокады создали несколько успокоенное настроение не только у части молодежи, но и у кое-кого из комсостава: «Дело идет к концу…» Много «отпускных» настроений. Меньше настороженности, бдительности, хотя и в армию и во флот враг продолжает забрасывать агентуру… Придется воздействовать на людей, подтянуть их.

…В 11 часов пришел Дзиган. Он ехал из Москвы пять суток. В Бологом была (после годового перерыва) сильная бомбежка: разбит вокзал, два санитарных поезда — обгорелые трупы. И тут же очереди за кипятком, в кассу; продают газеты. Все буднично — быт войны…

Ефим^[58] находит, что я выгляжу неплохо, но постарел… Да, эти два года!

Повел его в комнатку С. К. Долго беседовали втроем… Московский киномир от меня очень далек. Кажется, что не два года и не 609 километров отделяют меня от Москвы довоенной поры, а какой-то огромный период жизни… Впечатления у Ефима от поездок по стране здоровые.