Ленинград. Дневники военных лет. Книга 2

— Ближайшие два-три месяца определят силы и намерения сторон. Союзники будут вынуждены так или иначе вскрыть свою позицию. Но кажется, они по-прежнему не торопятся… Черчилль каждое лето произносит скользкие речи: то о золотых полях Украины — 1941 год; то о том, что «Россия удивит немцев», — 1942 год; то о том, что неизбежны великие столкновения на Востоке, — 1943 год… А второго фронта нет…

6 июля 1943 года.

6 утра, по радио. Немецкая армия 5 июля начала наступление на Центральном и Южном фронтах. Уничтожено 586 немецких танков, 203 самолета.

Что это? Проба сил или «решающее наступление»? (Черчилль, вероятно, доволен…)

Англичане произвели разведывательный десант на остров Крит.

В авиационной катастрофе над Средиземным морем погиб генерал Сикорский… (Видимо, он мешал Андерсу? Какой сервис!)

В 12 часов: упорные бои на курско-орловском и белгородском направлениях…

Штиль… Сплошь серебристо-серые тона. Форт бьет по финским батареям.

Проводил С. К., — она ушла на катере «СК-4»[104] в Кронштадт. Будет там рисовать «Петропавловск» и постановки дымзавес.

Опять стреляем по финскому берегу.

…За ужином — оживленно. Все обсуждают последнюю сводку. (Генеральное наступление Гитлера?)

Вечером рассказывал замполиту о литературной жизни, о некоторых писателях, которые ему интересны.

Из подсобного хозяйства привезли землянику. Съел блюдечко. До чего хороша — два года не ел!

Крепкий сон.

7 июля 1943 года.

Сегодня шесть лет войны в Китае, — упорное сопротивление.

В 6 утра, по радио. На орловско-курском направлении наши части прочно держат оборону. На белгородском — противник после отчаянных боев взял лишь два населенных пункта…

Во время обеда — сильный взрыв. В кают-компании задребезжали стекла. Оказалось, что в двадцати кабельтовых[105] тральщик подорвал мину. Как ощутим подводный взрыв!..

После обеда опять пошел на сигнально-наблюдательный пункт… Северные форты (в том числе форт «П») и батареи Кронштадта ведут огонь по противнику. Видны залповые разрывы шрапнелей. Стоит тяжелый грохот и гул. Стрелял и Лисий Нос.

…Стрельба продолжалась часа полтора.

Отличное самочувствие: я несколько отдохнул, спал эти дни, принял ванну (на форту быт отлично налажен). Приятна и некоторая перемена в пище. А главное: выключился из работы над пьесой (которая отняла у меня столько душевных сил) и нахожусь в родной семье боевых балтийцев.

Рассказ сигнальщика:

«Наш форт принял боевое крещение вечером 30 августа 1941 года. Крепко от нас досталось подошедшим к границе финнам. Потом отбивали сентябрьские налеты. Весной 1942 года поддержали огнем Н-скую армию, получили от них благодарность. Сообща разбили финнов в дым! Ну, и они нам 1 мая отомстили — жестокая была артиллерийская дуэль. Но главное — июньские воздушные минные постановки на заливе с «хейнкелей» и «юнкерсов». Они продолжались две недели: ежедневные звездные налеты с 12 ночи до 3 утра. Противник появлялся с разных направлений и забрасывал минами на парашютах плесы и фарватеры. До 25–30 процентов мин рвалось сразу. Наши пулеметчики изловчились бить по парашютам, ускоряя этим падение мин и вызывая таким образом взрывы, от которых детонировали и другие мины, уже находившиеся на глубине. Бывали ночи, когда налетало до семидесяти самолетов.

Нами были подобраны на воде алюминиевые футляры мин с обозначением завода, марки, даты и пр. Мины были мощные (до шестисот килограммов) — магнитные и магнитно-акустические».

(Как раз в эти дни с 1 по 15 июня 1942-го там находилась С. К. Это было и ее «боевым крещением».)

Капитан Завалишин — агитатор 1-го зенитного полка — попросил у меня консультацию. Сделал ему почти доклад об обстановке. У него возник ряд вопросов:

— Как СССР поступит в отношении Германии? У народа на сердце — месть.

Я:

— Это все так, но вряд ли надо после победы восстановить против нас весь восьмидесятимиллионный германский народ, тем самым навязывая себе новую войну через двадцать — двадцать пять лет, а то и раньше. История с Гитлером может повториться в новом издании. Он ведь был вскормлен и поощрен Чемберленами и пр.

Завалишин:

— Не поймут краснофлотцы сразу… Они могут ответить: «Фашисты убивали наших детей».

Я:

— Надо суметь объяснить им, если это до сих пор не сделано, в чем заключаются государственные интересы.

Завалишин:

— Да… А все же некоторые командиры считают, что с пленными церемониться нечего…

Я:

— А мне думается, что полезнее в среде пленных приобретать демократически настроенных антифашистов, друзей. В будущем Германия должна стать нейтральной, а еще лучше — дружественной.

Завалишин:

— А если не удастся? Мы и так были слишком добрыми себе на беду.

Я:

— Нас страхует наша мощь, укрепл[енные] границы, возможный блок со славянскими государствами, несмотря на то, что этому-то капиталисты будут всячески мешать.

8 июля 1943 года.