Ленинград Довлатова. Исторический путеводитель

Несмотря на то, что никаких явных политических лозунгов в газете нет, «Комсомольская правда» реагирует передовицей «Что же отстаивают товарищи из Технологического института»? Ростки либерализма пробиваются повсеместно, и пребывающая в некоторой растерянности после доклада Хрущева идеологическая машина не успевает вовремя реагировать. В Театр Комедии возвращается Николай Акимов, Большой драматический возглавляет Георгий Товстоногов. В Эрмитаже открывается отдел прежде запрещенных импрессионистов и проходит выставка Пабло Пикассо, чье творчество полностью противоречит канонам соцреализма. Залы Эрмитажа превращаются в дискуссионные площадки, где обсуждают все что угодно: события в Венгрии, Сталина, свободу самовыражения. Открытые диспуты в главном музее страны устраивать было неудобно и опасно – тогда зрители собираются на площади Искусств, чтобы продолжать обсуждение под открытым небом. В результате одного из организаторов обсуждения, студентку Красовскую, задерживают и исключают из Консерватории. Самая обсуждаемая книга – повесть Владимира Дудинцева «Не хлебом единым», печатавшаяся в «Новом мире» летом. В октябре на филологическом факультете состоялась встреча с писателем, превратившаяся в политический митинг. 7 ноября на Дворцовой площади арестовывают за выкрикивание провокационных лозунгов студента филологического факультета ЛГУ Михаила Красильникова, харизматичного лидера группы молодых поэтов, впоследствии получивших название «филологическая школа». Брожение внутри страны совпадает с забастовками в Польше и антикоммунистическим восстанием в Венгрии. Советские войска входят в Будапешт, начинается операция «Вихрь». С этого момента КГБ впервые со смерти Сталина начинает практиковать аресты инакомыслящих.

В семье Довлатовых, несомненно, обсуждали и выход после долгого перерыва книги Зощенко, и появление на съезде Союза писателей СССР Анны Ахматовой, и альманах «Литературная Москва», где впервые публиковались стихи Цветаевой, и картину Григория Козинцева «Дон Кихот», в которой снимался Николай Черкасов, игравший главные роли в знаковых для сталинской эпохи картинах «Александр Невский» и «Иван Грозный». Отношение к Никите Хрущеву, несмотря на его попытки реформировать страну, у Довлатова всегда было ироническим. Еще в 1950-е годы он пишет дружеский стишок приятелю Андрею Черкасову:

«К коммунизму быстро мчусь
И работаю, учусь,
Как велел на этот счет
Наш отец Эн Эс Хрущев».

Между тем, бурная оттепель пришлась на школьные годы Довлатова, большинство его будущих коллег и товарищей по литературе уже были к этому моменту студентами. Этот полученный целой группой сверстников глоток свободы очень резко маркировал их в дальнейшем. Как выразился приятель Довлатова Валерий Попов, в наши дни написавший довольно недоброжелательную его биографию, Довлатов «бежал в конце двадцатки», что называется, опоздал родиться.

Филфак ЛГУ Университетская наб., 11

Филологический факультет Ленинградского государственного университета им. А. А. Жданова был в 1950-60-е, несомненно, лучшим учебным заведением для гуманитариев. Именно здесь учились не только те, кто хотел стать профессиональным филологом, но и те, кто мечтал о литературной карьере. Кроме того, филологический факультет всегда был популярным у красавиц и модниц. Сергей поступил на филологический факультет не сразу: окончив школу, он год работал цинкографистом в типографии имени Володарского и учился на университетских подготовительных курсах. В 1959 году он сдал вступительные экзамены и был принят на финское отделение. В аттестате по русскому языку, как и по всем «точным» наукам, у Сергея Донатовича стояла тройка. Поэтому выбор вуза был, вероятно, продиктован практическими соображениями – на языковое отделение человеку с гуманитарными способностями поступить проще. В середине 1970-х в письме сестре Ксении Мечик Довлатов рассуждал: «Призвание может заявить о себе в любую минуту. Небезызвестный тебе Жан-Жак Руссо первую строчку написал в 40 лет, а Пушкин в 14 лет был сложившимся философским поэтом. Сейчас у меня нет никаких сомнений относительно того, чем мне надо заниматься, а в 58 году я поступил на финское отделение, но готов был пойти на албанское, неаполитанское, спартанское и вегетарианское. То есть мне было абсолютно все равно чем заниматься».

Университетская набережная. 1959 год. Открытка из набора «Ленинград». Л. Зиверт