Ленинградская утопия. Авангард в архитектуре Северной столицы

Марина Дмитревская, театральный критик:

«…Самые счастливые мои театральные дни 1970-х связаны с Пятилеткой. „Гамлет“ и „Деревянные кони“ Таганки, „Брат Алеша“ „Ромео и Джульетта“ „Дон Жуан“ Эфроса, „Двое на качелях“ „Современника“… Почему самые счастливые? Потому что радость оттого, что попал, прорвался, умножала восторг от искусства. В другие театры можно было пойти в другой день, а тут — шанс, единственный и неповторимый!

Чтобы прорваться сквозь заслон бабулек-контролерш, нами, студентами, было разработано несколько способов. Самый грубый — таран: собраться в кучку, сцепиться и, не глядя, вобрав головы в плечи, рвануть сквозь толпу в дверь.

И сразу — врассыпную! Бабушки начинают ловить поодиночке, кто-то попадался, но остальные успевали скрыться в туалете… Способ второй (не наверняка): один человек с билетом на другое число и на другой спектакль долго разбирался с контролершей по поводу накладки, в это время остальные проскакивали за его спиной… Если бабулька отвлекалась на них — проходил „фальшивобилетчик“. Ну и так далее: мы подтирали числа, подделывали штампы, в контрамарке на 2 человека приписывали „1“… Потому что пройти просто так было невозможно, а пропустить гастроли — тоже.

Эти стены помнили такие шорохи, такую тишину и такие громовые аплодисменты! Теплый (в отличие от ДК Ленсовета), уютный, гостеприимный дом, сюда любили приезжать и приезжали. Мои первые свидания с московскими театрами прошли именно здесь — в зале с полукруглыми ложами из карельской березы…

Потом, когда большая сцена стала хиреть, „отапливался“ маленький черный зал „бедного“ любительского театра „Перекресток“ В. Фильштинского. Это уже 80-е. Я ходила туда на спектакли самого Вениамина Михайловича и режиссера Михаила Груздова, помню, встречалась с труппой, что-то обсуждали…»