Ленинградская утопия. Авангард в архитектуре Северной столицы

Мария Смирнова-Несвицкая, художник, театральный критик:

«…C Первой Пятилеткой связаны такие мощные пласты памяти — ну, прежде всего, самое яркое, то, что было открытием, прозрением, — гастроли Таганки 1972 года, летом — июнь или июль, жара, год поступления в институт, страшная всеобщая возбужденность, город гудел — за километр стояли толпы, и ощущение такое — что вот если пропустишь, то все, необратимая потеря — надо попадать. Спектакли знаменитые — „Добрый человек“, „Антимиры“ по Вознесенскому, „10 дней, которые потрясли мир“. Лезли, кто как мог, и вот мой бывший одноклассник, уже первокурсник, актер, к Эмме Поповой на курс поступивший, Серега Воробьев, нашел лаз — форточку в женский туалет. Туда, через эту форточку пролезли все, а сам Серега — по комплекции настоящий шкаф — застрял. И закупорил форточку, зараза. Мы с этой стороны, из туалета его тянем, а с той стороны его толкают — очередь ведь, а он только ногами и руками болтает, и тут уже тетки-билетеры гулкими шагами с криками приближаются, скандал! Форточка трещала, но выдержала. В тридцатые строили-то на совесть. Но вот попал он на спектакль или нет, я не помню — замели его вроде билетерши. Вообще в Пятилетке ведь все хорошие гастроли проходили — еще был случай, когда приезжал Жан-Луи Барро, после спектакля его попросили встретиться со студентами театрального института — и он согласился! И в фойе собрались студенты, вышел Жан-Луи Барро, такой немыслимый, в черном бархатном пиджаке, и, чтобы было видно, выдвинули на середину стол, канцелярский какой-то. Он взлетел на этот стол и попросил задавать вопросы через переводчицу. Только приготовился говорить — тут пришла уборщица, классическая, в синем халате, с ведром и вонючей шваброй, и стала орать — тоже классический текст, типа ходют тут всякие, пошли вон, дураки. Никакая толпа возмущенных студентов, никакая переводчица ей оказались не преграда, так она великого француза шваброй со стола и согнала. А может, он бы чего-то такое нам сказал…

Потом там, в Пятилетке, был „Перекресток“ Фильштинского, чудный маленький театрик — комнатный, последние годы там была „С'Танция“. Жаль этого здания, оно бы еще века простояло. Вообще это одно из немногих достижений советской власти — дворцы культуры по всей стране. Многие знаменитые актеры и художники начинали в детстве или юности с драматических кружков и студий рисовальных.»