Ленинградский дневник (сборник)

Мой друг пришел с Синявинских болот
на краткий отдых, сразу после схватки,
еще не смыв с лица горячий пот,
не счистив грязь с пробитой плащ-палатки.
Пока в передней, тихий и усталый,
он плащ снимал и складывал пилотку, –
я, вместо «здравствуй», крикнула:
«Полтава!»
«А мы, – сказал он, – заняли высотку…»
В его глазах такой хороший свет
зажегся вдруг, что стало ясно мне:
нет ни больших, ни маленьких побед,
а есть одна победа на войне.
Одна победа, как одна любовь,
единое народное усилье.
Где б ни лилась родная наша кровь,
она повсюду льется за Россию.
И есть один – один военный труд,
вседневный, тяжкий, страшный,
невоспетый,
но в честь него Москва дает салют
и, затемненная, исходит светом.
И каждый вечер, слушая приказ
иль торжество пророчащую сводку,
я радуюсь, товарищи, за вас,
еще не перечисленных сейчас,
занявших безымянную высотку…

22 сентября 1943

День января

Ты слышишь, товарищ, орудия бьют?
О, это расплаты начало.
Все ближе и ближе наш праведный суд
над немцами-палачами.
Высокую верность России храня –
так знамя гвардейцы хранят, –
давно дожидается этого дня
истерзанный Ленинград.
И в грозный день января –
с утра –
он вымолвил огненное: «Пора!»
Врагам не уйти и следов не укрыть –
мы всюду нагоним их. Мы
на Волковом кладбище будем судить
виновников страшной зимы.
Не будет суда справедливей, страшней
возмездия в мире не будет:
безмолвие гневное братских траншей
преступников к смерти присудит.
В земле и железе, везде их найдем.
Не спрячутся никуда.
На угол Садовой мы их приведем,
на горькую площадь Труда.
Тех самых, что целились по ночам,
как воры, во мраке скрываясь
по детским больницам, по спящим домам,
по всем остановкам трамваев.
Мы помним минута в минуту, когда
обрушились смерть и железо сюда.
Товарищ, ты слышишь, орудья гремят
уверенно и напряженно.
Смелее преследуй фашиста, солдат.
Мужайтесь, невесты и жены.
Высокую верность и гордость храня,
давно дожидались мы этого дня.
Он грянул.
И, гневом священным горя,
орудия говорят:
этот торжественный день января
запомни навек,
Ленинград!

20 января 1944

Наш сад