«Ленинградское дело». Вся правда о самом тайном процессе Сталина

Вполне возможно, Жданов так бы и работал вполне успешно в своем крае, но Судьба распорядилась иначе. Как уже говорилось выше, в условиях нарастания международной напряженности (а руководство ВКП(б) пребывало в уверенности, что страна живет в преддверии большой войны), нарастания социальной напряженности в обществе в связи с процессами индустриализации и коллективизации, коренным поворотом в сфере национальных взаимоотношений в стране, продолжением (окончанием) борьбы Сталина со своими политическими оппонентами и т. д., Генсек вынужден был взять на себя функции главного идеолога партии. И хоть вождь идеологическими вопросами занимался охотно, но всё явственнее стал понимать, что всюду ему успеть невозможно. Как считает Алексей Николаевич Волынец, по моим представлениям наиболее полно изучивший архивные документы того времени, «Сталину в связи с дикой загруженностью потребовался дополнительный секретарь в ЦК — причем нужен был не просто функционер-исполнитель, а опытный, проверенный человек, способный работать самостоятельно. По мнению Сталина, на такую работу идеально подходил возглавлявший Ленинградскую парторганизацию Киров — помимо способностей и политической надежности он ещё был достаточно близким другом кремлевского вождя».

Как уже было сказано выше, Киров категорически не согласился с предложением Сталина. На мой взгляд, не потому, что ему, как пишет Волынец, очень уж хотелось «вместе с ленинградскими товарищами выполнить вторую пятилетку». У Кирова просто-напросто напрочь отсутствовали способности к идеологической работе. Будучи человеком умным, он это осознавал и предвидел своё грядущее фиаско на этом поприще. Ну, и, кроме того, Мироныч, как его называли в партийных кругах, был большим любителем жизненных удовольствий (женщины). В Питере он этими удовольствиями пользовался бесконтрольно (за что и поплатился, в конце концов: выстрел Николаева), а переехав в Москву, был бы вынужден сильно сократить перечень этих личных наслаждений. Так это было, или как-то иначе, но в ночь с 10 на 11 февраля 1934 года в результате очень долгого разговора Кирова со Сталиным на квартире последнего был найден компромисс: Киров соглашается стать новым секретарем ЦК, но остается «на хозяйстве» в Ленинграде, а для помощи ему как секретарю ЦК и для связи между ним и Сталиным вводится должность ещё одного секретаря (т. о. секретарями ЦК стали: Сталин, Каганович, Киров, Жданов).

Биограф Жданова считает, что «решение по Жданову было спонтанным», обязанности его неопределенными, и потому на него «навесили» едва не все вакансии в ЦК, он стал курировать: сельскохозяйственный отдел, планово-финансово-торговый, политико-административный, руководящих парторганов, управления делами, а потом ещё и агитации, и пропаганды. Фактически же по всем этим обязанностям Жданов стал неофициальным помощником Сталина. Об этом свидетельствует хотя бы тот факт, что в 1934 году Жданов провел в кабинете Генсека 278 часов. Больше его со Сталиным в том году работали только Молотов и Каганович.

Но в отношении «спонтанности», думаю, что это было не совсем так. При том «коренном повороте» по отношению к истории России и роли в этой истории русского народа Сталину был нужен не просто партийный функционер, разделяющий на этот момент его взгляды на роль русского народа в истории России, но ещё и этнически русский секретарь ЦК, которому вождь мог бы доверять и в личном плане. Жданов таким человеком и был. Могло здесь сказаться и священническое прошлое родителей Жданова (его мать была дочерью профессора богословия, ректора Духовной академии конца XIX века) — Иосиф Джугашвили никогда не забывал о своем первоначальном религиозном образовании. Словом, были какие-то причины и нематериального характера, в силу которых вождь в идеологическом плане почти безоговорочно доверял Жданову (ни до, ни после он уже ни к кому не относился с таким доверием).

Андрей Александрович этим доверием пользовался в полной мере. И в кадровых вопросах в том числе: с приходом Жданова в Кремль на руководящие должности в государстве стали чётко выдвигаться этнически русские руководители.

В первый же год работы Жданова в Кремле Сталин сразу и резко приближает нового секретаря ЦК к себе, приглашает его на застолья в своей кремлевской квартире, а летом 1934 года — на свою дачу в Сочи.