Леонардо да Винчи

Изучая устройство человеческого тела, Леонардо параллельно исследовал строение Земли. Как обычно, он проводил между ними аналогии. Ему всегда удавалось подмечать сходство между разными природными явлениями, и самой важной и всеохватной аналогией из всех стало сравнение тела человека с телом Земли, которому Леонардо отводил заметное место и в искусстве, и в записках о науке. «Человек есть образ мира», — писал он[739].

Понятия о микрокосме и макрокосме и их взаимосвязи восходит еще к античной натурфилософии. Первая тетрадная запись Леонардо, где говорится о подобии между человеком и миром, относится к началу 1490-х годов:

Человек назван древними малым миром, — и нет спора, что название это уместно, ибо как человек составлен из земли, воды, воздуха и огня, так и тело Земли. Если в человеке есть кости, служащие ему опорой, и покровы из мяса — в мире есть скалы, опоры земли; если в человеке есть кровяное озеро — там, где легкое растет и убывает при дыхании, — у тела Земли есть свой океан, который также растет и убывает каждые 6 часов, при дыхании мира; если от названного кровяного озера берут начало жилы, которые, ветвясь, расходятся по человеческому телу, то точно так же и океан наполняет тело Земли бесконечными водными жилами[740].

Это перекликалось с тем местом в платоновском «Тимее», где сказано, что тело и его плоть получают пропитание от крови подобно тому, как вода восполняет силы Земли[741]. Еще Леонардо опирался на тексты средневековых теоретиков, в частности — на космографическое сочинение Ристоро д’Ареццо, итальянского монаха и геолога XIII века.

Как художник, восхищавшийся закономерностями в природе, Леонардо воспринимал связь микрокосма с макрокосмом как нечто большее, чем просто подобие. Он усматривал в ней духовную составляющую, и это отразилось в его рисунке «Витрувианский человек». Как мы уже видели, мистическую связь между человеком и Землей он уже показывал во многих своих шедеврах — от «Джиневры Бенчи» до «Святой Анны» и «Мадонны с веретеном», и, наконец, в «Моне Лизе». А еще Леонардо помещал ее в основу своих научных исследований. Например, изучая пищеварительную систему человека, он написал себе памятку: «Приведи сначала общеизвестное сравнение с речной водой, а потом скажи о светлой желчи, которая направляется к желудку в направлении, противоположном движению пищи»[742].

В 1508 году, занимаясь в Милане одновременно анатомией и изучением Земли, Леонардо вновь обратился к этой аналогии в чудесной тетради, впоследствии получившей известность как Кодекс Лестера[743]. Эта тетрадь, в отличие от прочих, посвящена всего нескольким смежным предметам: 72 страницы заполнены длинными текстами и 360 рисунками, посвященными геологии, астрономии и динамике текущей воды. Как и другие ренессансные мыслители, Леонардо завещал последующим эпохам науки и просвещения важную задачу: понять причины и движущие силы, управляющие нашим космосом, начиная от механики человеческих мышц до обращения планет, от тока крови в наших артериях до течения земных рек[744]. Вот, среди прочих, вопросы, которые там поставлены: Что заставляет источники вод бить из горных недр? Откуда взялись долины? Почему светит Луна? Откуда в горах окаменелые морские существа? Что заставляет воду и воздух закручиваться в вихри? И — сакраментальный вопрос — почему небо голубое?

Приступая к будущему Кодексу Лестера, Леонардо снова обратился к некой отправной точке, к сопоставлению микрокосма с макрокосмом. «Тело Земли, как и тела животных, пронизано разветвлениями жил, и все они соединяются и образуются для того, чтобы питать и освежать эту землю и обитающих на ней тварей», — написал он, почти повторяя собственные слова пятилетней давности[745]. А на следующей странице он приписал: «Плоть [Земли] — суша, кости — ряды сгромоздившихся скал, из которых слагаются горы; сухожилия ее — туфы; кровь ее — водные жилы; заключенное в сердце озеро кровяное — океан; дыхание, приток и отток крови при биении пульса есть то же, что у Земли прилив и отлив морской»[746].