Леонардо да Винчи

Как и большинство художников, Верроккьо обозначил четкими линиями контуры головы, лица и глаз своего ангела. А у ангела Леонардо нельзя различить таких разграничительных линий. Локоны плавно переходят один в другой, сливаются с лицом, четкой границы между волосами и лбом нет. Поглядите на тень под подбородком у ангела Верроккьо: она выписана отчетливо видимыми мазками темперной краски, так что хорошо просматривается челюстная линия. А теперь взгляните на ангела Леонардо: у него тень полупрозрачна и постепенно тает (такого эффекта легче добиться масляными красками). Почти неразличимые глазом мазки быстро накладывались тончайшими слоями и изредка размазывались пальцами. Очертания лица ангела получились очень мягкие, резких линий нигде не видно.

Той же красотой наделено тело Иисуса. Сравните его ноги, написанные Леонардо, с ногами Иоанна Крестителя, сработанными Верроккьо. У последнего линии обозначены слишком отчетливо – таких внимательный наблюдатель никогда не увидит в жизни. А Леонардо потрудился придать расплывчатость даже лобковым волосам Иисуса, виднеющимся над повязкой.

Этот метод сфумато – создающий дымку, скрадывающий резкие очертания, – сделался отныне личным клеймом Леонардо. Альберти в своем трактате о живописи советовал художникам делать четкие очертания фигур и предметов, и Верроккьо в точности следовал совету. Леонардо же внимательно присматривался к окружающему миру и заметил, что в жизни все обстоит иначе: когда мы смотрим на трехмерные предметы, то не видим четких линий. “Не делай резко и грубо обозначенных очертаний и контуров, пусть все окутывает дымка, – писал он. – Когда ты изображаешь тени и их границы, которые видны глазу лишь неотчетливо, не делай их резкими или четко обозначенными, иначе твои фигуры будут выглядеть деревянными”⁵³. Ангел Верроккьо как раз и выглядит деревянным. А ангел Леонардо – нет.

Рентгенографический анализ показывает, что Верроккьо, лишенный тонкого понимания природы, первоначально написал фон с несколькими округлыми группами деревьев и кустарников, у которых вид скорее деревянный, нежели древесный. Когда за дело взялся Леонардо, в ход пошли масляные краски: ими он очень реалистично изобразил медлительную, но игристую реку, петляющую между крутыми скалистыми берегами. Этот пейзаж перекликается с видом долины Арно и в то же время предвещает “Мону Лизу”. По контрасту с прозаичной пальмой Верроккьо, созданный Леонардо фон пропитан какой-то магической смесью натурализма с художественным вымыслом.

Пласты горных пород (кроме куска скалы в правом верхнем углу – тут чувствуется чужая рука) изображены с большой тщательностью, хоть пока еще без той тонкости, которая проявится у Леонардо позднее. Отступая вдаль, изображенные предметы постепенно размываются, как это бывает в жизни, и как бы отступают вдаль, к затуманенному горизонту, где голубизна неба постепенно переходит в белую мглу, лежащую на холмах. “Края дымки станут неразличимы на фоне небесной синевы, а ближе к земле они будут походить на клубы пыли”, – читаем мы в одной из записных книжек Леонардо⁵⁴.

Работая над фоном и передним планом, Леонардо выстроил организующую тему всей картины, а именно – сюжет, объединяемый извилистой рекой. Он изобразил, как течет Иордан, с мастерством, говорящим о научных познаниях, и с большой духовной глубиной. Он показал метафорическую мощь реки, подобной течению крови, которая соединяет макрокосм Земли с микрокосмом человека. Вода течет с небес, из далеких озер, пробивает себе путь через скалы, образует и суровые утесы, и гладкие камушки, а потом струится из чаши в руках Крестителя, как бы сливаясь с кровью в его жилах. Наконец, она омывает ноги Христа и мелкой рябью подходит к самому краю картины, словно дотягиваясь до зрителей и приобщая их к этому единящему весь мир потоку.

Вначале вода несется стремительно и неудержимо, а потом, встретив преграду – лодыжки Иисуса, – образует круги и воронки, прежде чем продолжить движение. Выписывая эти точно подмеченные водовороты и по-научному верно изображая мелкие волны, Леонардо наслаждается своим любимым узором, который будет воспроизводить всю жизнь: это спирали, встречающиеся в природе. Локоны, ниспадающие на шею его ангела, похожи на каскад воды, словно река перетекла через его голову и превратилась в волосы.

В центре картины помещен настоящий водопад. И на картинах, и на рисунках в записных книжках Леонардо еще множество раз будет изображать воду, которая низвергается в водоем или поток и там закручивается буйными спиралями. Иногда это строго научные изображения, а порой от них веет мрачными фантазиями. Здесь падающая вода кажется блестящей. Она образует брызги, которые резвятся вокруг водоворотов, совсем как щенок Товия.