Леонид Брежнев. Величие и трагедия человека и страны

Во времена Брежнева не без оснований ходил анекдот о том, что русская история делится на три фазы – допетровскую, петровскую и днепропетровскую, при этом имелось в виду, что Брежнев заместил все посты своими сподвижниками из Днепропетровска1343. Брежнев поступал осторожно: он не торопился, оставляя для окончательного решения время, чтобы увериться в том, что его шаги не только не столкнутся с противодействием, но и будут одобрены1344. Лиц, которых он не мог сразу лишить власти, он окружал своими сподвижниками из Днепропетровска. В помощь одному только Председателю Совета министров Косыгину он предоставил пятерых заместителей со своей родины1345. Действительная утрата власти часто приходила как формальное повышение: Брежнев превращал изгнанных членов Политбюро в заместителей министров, бывшие министры становились секретарями влиятельных областных комитетов партии, а смещенных членов ЦК он отправлял послами в Данию, Бельгию или Норвегию1346. Г. А. Арбатов комментирует: «Одно из этих достоинств видели в том, что он не злой, не жестокий человек. “Ссылка” в послы или выход на пенсию (персональную) – это не тюрьма, не пытки, не расстрел и даже не исключение из партии и жестокая публичная проработка, которой подвергались противники Хрущева»1347. Брежнев постоянно оставался вежливым, любезным и заботился о том, чтобы впоследствии изгнанные не нуждались ни в чем. Когда в 1967 г. генсек сместил первого секретаря МГК КПСС Н. Г. Егорычева, сподвижника Шелепина1348, он позвонил ему: «Ты уж извини, так получилось… Нет ли у тебя каких там проблем – семейных или других?»1349 И действительно, дочь Егорычева, которая только что вышла замуж, сразу же получила по поручению Брежнева квартиру. Сам же Егорычев стал сначала заместителем министра, а позже послом в Дании. Таким способом Брежнев очень успешно избегал возникновения серьезной агрессии против себя1350.

Как уже упоминалось, Брежневу прежде всего в начальный период на посту генсека пришлось доказывать, что он заслуживает доверия, в то же время, очевидно именно в первые год-два были еще члены партии, надеявшиеся на другого руководителя, вроде Шелепина, и считавшие именно его настоящим первым секретарем1351. Действительно, именно ему летом 1965 г. члены Президиума в отсутствие Брежнева вверили руководство Президиумом1352. Тем самым он выдвинулся в своего рода заместители Брежнева, против чьего назначения выступал очень активно. Ходили слухи, что Шелепин сменит Брежнева, который вернется на свой старый пост Председателя Президиума Верховного Совета1353. Шелепин был опасен еще и потому, что он занимал три важные должности – секретаря ЦК, члена Президиума ЦК и председателя Комитета партийно-государственного контроля1354. Прошло десять лет, пока Брежнев лишил его всех должностей. Зато сделал он это столь прилично, что никто не мог пожаловаться. Первый удар последовал на декабрьском Пленуме в 1965 г.: неожиданно Брежнев включил в повестку дня пункт «Реорганизация государственного и партийного контроля» и заявил, что Советскому Союзу больше не нужен государственный контроль; передовое общество нуждается в народном контроле. Но так как председатель органа народного контроля не может быть одновременно и секретарем ЦК, Президиум предлагает освободить Шелепина с поста председателя Комитета партийно-государственного контроля: «Если участники пленума не придерживаются иного мнения, нам даже не надо принимать решение, так как Шелепин – секретарь ЦК»1355. Из зала прозвучало «Правильно!». Было важно, что Брежнев говорит от имени Президиума, от имени «нас», что, кажется, действительно есть убедительные объективные причины снятия Шелепина с должности. Против этого никто не смог возразить, участники Пленума играли свои роли и восклицали «правильно», отказываясь тем самым от голосования. Мы не знаем, что ранее произошло в Президиуме, обсуждался ли вопрос в присутствии Шелепина. Вероятно, на Пленуме Брежнев застал его врасплох.