Леонид Брежнев. Величие и трагедия человека и страны

Привлечение Брежнева к этой крайне деликатной миссии доказывает, что он по-прежнему пользовался полным доверием Хрущева и ни в коем случае не оказался забытым. И в остальном, как представляется, время в Москве не было плохим. В повестке дня Брежнева значились, среди прочего, встречи на высоком уровне с делегациями из братских стран или участие в торжественных мероприятиях, посвященных Дню танкиста787. Вместе со вторым секретарем Московского обкома партии В. В. Гришиным он организовывал торжества в ЦПКиО им. Горького по случаю Дня Военно-морского флота СССР788.

В состоянии ожидания

Если говорить о служебном положении Брежнева в 1953 г., то через шесть лет тяжелой восстановительной работы на Украине и в Молдавии, он находился на уровне, достигнутом им в 1945 г. Он вновь был военнослужащим и руководил пропагандистской работой, являясь заместителем. Единственное маленькое утешение было в том, что в августе 1953 г. Брежневу было присвоено звание генерал-лейтенанта789. Даже если это и были низшая точка и неудача в его карьере, он научился очень важным вещам и накопил опыт, необходимый для последующих назначений. Под давлением сталинских плановых заданий выработалась привычка к чрезвычайно высокому темпу работы. Чтобы не оказаться под подозрением в саботаже планов, он варварски относился к своему здоровью и в возрасте 45 лет перенес первый инфаркт. Далее, Брежнев понял, что из-за высоких плановых показателей и малых ресурсов, выделяемых Москвой, он в качестве единственного «ключевого фактора» всегда располагал кадрами, которые необходимо было мотивировать взяться за дело, не впадая в равнодушие или фатализм. Он отвергал сталинские окрики и нервотрепку как непродуктивные и вместо этого старался прислушиваться к людям и реагировать на их проблемы. При этом он культивировал казенный оптимизм, в соответствии с которым они смогут сделать все, если только захотят, что он доказывал себе и всей стране сначала в Запорожье, восстанавливая плотину и металлургический завод, и неоднократно в дальнейшем. Это был брежневский вариант сталинского лозунга «Кадры решают все». Таким образом, надо признать, что Брежнев был «сильным вождем» (но таким, который не тиранил подчиненных как «маленький Сталин»), а и не «слабым вождем», который позволял все и каждому. Можно сказать, что его стиль работы отличался умением делать акценты на деловых вопросах и поиске решений, а также открытостью в отношении применявшихся им мер наказания. Пространство для маневра, которым располагал Брежнев в рамках сталинских директив и риторики, было невелико; ему вновь и вновь приходилось прибегать к официальным лозунгам. Но обращает на себя внимание, что там, где он мог поступить иначе, не навлекая на себя высокий гнев, он выбирал другой – деловой, примирительный тон. Как оказалось, в Молдавии Брежневу довелось узнать, что подобной позицией он делал себя уязвимым, но был готов и способен защищать свой стиль. Его виртуозное балансирование между следованием директивам Москвы и их собственной интерпретацией проявилось не в последнюю очередь в статье «Критика и самокритика» в журнале «Большевик».

Благодаря неустанным поездкам по районам Украины и Молдавии Брежнев знал, как велика бедность, в которой жили люди, он не имел средств изменить что-то решающим образом в этой ситуации, если не считать просительных писем в Москву Маленкову. Особенно примечателен его призыв к председателям колхозов о необходимости платить крестьянам. Если верить немногим замечаниям и мемуарам Бодюла, Брежнев сам страдал от невозможности создать людям лучшие условия жизни.

Наконец, Брежнев усвоил решающие уроки того, что касается сетевых структур и политической интриги. На Украине он преуспевал потому, что Хрущев нуждался в лояльных людях, которые его подстраховывали. В Молдавии он в качестве руководителя республиканской парторганизации создал уже собственную структуру лояльных сподвижников, обеспечивших его политическое выживание, когда он стал объектом нападок. Сталин не включил его как клиента в свою структуру, а использовал, чтобы изменить свое традиционное окружение, которое после его смерти снова сомкнуло свои ряды и вытолкнуло Брежнева как «чуждый элемент». Все три опыта свидетельствуют о том, что продвижение на пост, отражение атак и обеспечение собственной позиции могли функционировать только на базе хорошо развитой сетевой структуры с мощными патронами и влиятельными клиентами. «Кадры решают все»: в этом смысле Брежневу не оставалось ничего другого, как ждать, пока новое «коллективное руководство» при Маленкове, Хрущеве и других стабилизируется или о нем вспомнит один из его прежних покровителей.

Фото. 13. Брежнев, второй секретарь ЦК КП Казахстана в целинном совхозе им. Таманской дивизии, Булавский район, 1954

Фото. 14. После вручения наград в связи с успешным полетом Юрия Гагарина, Москва, 19 июня 1961 г.; сидят (справа налево): Л. Брежнев, президент АН СССР М. Келдыш, Н. Хрущев, Ф. Козлов