Леонид Красин. Красный лорд

Если бывший меньшевик Чичерин при всей официальной правоверности оставался далек от коммунистического фанатизма, то Литвинов не прекращал обличать Красина за «беспринципность» и «соглашательство». Он и некоторые другие члены делегации считали переговоры только ширмой для контрабанды в Англию революционных идей, Красин же не соглашался с этим и всерьез предлагал наладить взаимовыгодное сотрудничество двух стран. Как ни странно, его позицию поддержал Ленин; в 1920 году он уже осознал, что мировая революция, на которую еще надеялись многие, не состоится и Советской России, чтобы выжить, нужно наладить хоть какие-то отношения с капиталистическим миром. А заодно попытаться расколоть единый антисоветский фронт западных держав, ссоря их между собой. Эту позицию в конце концов поддержал и Чичерин, хотя в первое время он тоже требовал от Красина максимальной жесткости на переговорах. В депеше советскому представителю от 6 июня он предупреждал, что Ллойд Джордж попытается «загипнотизировать» его, чтобы добиться своих целей без какой-то компенсации, «что есть чистое мошенничество».

На английских участников переговоров давили не меньше, чем на советских, — в основном этим занималась консервативная пресса, уверявшая, что советские делегаты приехали в Англию разжигать беспорядки и расшатывать Британскую империю. Консерваторы устно и письменно заявляли, что экономика России разрушена, торговать ей нечем и всякое налаживание экономических отношений будет поддержкой «кровавого» большевистского режима и изменой союзническому долгу. Лейбористские газеты и профсоюзы, напротив, всячески приветствовали контакты с Советской Россией. Лейборист О’Грейди, выступая в парламенте 7 июля, заявил, что торговые палаты Лондона и других крупных городов, если бы власти интересовались их мнением, большинством голосов одобрили бы возобновление торговли с Россией.

* * *

Второй раз Красин встретился с британским премьером 7 июня. На встрече он пообещал — правда, в самых расплывчатых выражениях — прекратить пропаганду революционных идей на Востоке, если Британия откажется от недружественных действий в отношении России. А 9 июня советская торговая делегация учредила акционерную торговую компанию «Аркос», единственным держателем акций которой стал НКВТ. Ее создали не для самих торговых операций, а для контроля за ними и регулирования коммерческой деятельности. В последующие несколько лет через «Аркос» оформлялись все англо-российские торговые сделки.

Инициатива учреждения «Аркоса» целиком принадлежала Красину, который 19 мая в письме в Наркомвнешторг, копии которого были посланы Ленину и Чичерину, изложил свое мнение по данному вопросу: «Единственно надежным способом в настоящее время надо признать учреждение в каждой стране одного, а еще лучше нескольких акционерных обществ с обеспечением за нами абсолютного большинства акций и с назначением в управление этими предприятиями наших доверенных людей, коим должно принадлежать ведение всего дела». Через такие акционерные общества Красин считал возможным не только организовать экспорт в Англию советских товаров и импорт британских, но и привлечь к этому торговый флот РСФСР, что стало бы стимулом к его восстановлению и развитию.

^{Красин с младшей дочкой Тамарой. [Семейный архив К. Тарасова]}

«Аркос» начал работать после юридического оформления летом 1921 года. Компания имела свой офис в самом центре лондонского Сити и собственный банк — «Arcos Banking Corporation Ltd» с уставным капиталом 700 тысяч фунтов стерлингов. Во главе ее Красин постарался поставить близких к нему людей; председателем правления был назначен его земляк из Сибири Александр Квятковский, знакомый ему еще по студенческому движению 1890-х годов. Одним из директоров компании стал Георгий Соломон, которому Красин протежировал с тех самых пор, как они оба пошли на службу к большевикам. В 1918 году по его протекции Соломон получил должность советского консула в Гамбурге, где вскоре начались беспорядки. Красин писал жене: «А Жоржик-то наш остался в революционном Гамбурге, и немецкое правительство не могло его выставить. Еще, чего доброго, окажется там губернатором или президентом». В итоге его все-таки выслали в Россию, где вскоре он стал замом Красина в Наркомторгпроме, хотя многие возражали против этого назначения. Не любивший Соломона В. Воровский писал Ленину: «Фактически Комиссариатом руководит Г. А. Соломон (увы, не мудрый!), человек, во-1-х, не наш, во-2-х, очень мало смыслящий в деле, в 3-х, болтун и обезьяна… К сожалению, Леонид Борисович питает слабость к Соломону и защищает его от нападок. Но это патологическое явление психики Леонида». В марте 1920 года Красин был вынужден отправить своего друга в торгпредство в Эстонию, где тот тоже не прижился, а в следующем году перевел его в «Аркос».