Красин с Тамарой Миклашевской, сестрой Софьей и другими родственниками на пикнике на реке Истре. 1923 г. [Семейный архив К. Тарасова]
Как известно, в ходе проведенной в 1924 году советской разведкой операции «Трест» Савинков был арестован и погиб в тюрьме (по официальной версии — покончил с собой), а Рейли — тоже по официальной версии — застрелили на границе при попытке проникнуть в Союз. Вероятно, Красин уже в 1921-м был участником тайной игры чекистов, имевшей целью завлечь их обоих в объятия ГПУ. В этом не сомневался тот же Черчилль, писавший: «После двух лет тайных переговоров они заманили Савинкова обратно в Россию. Одно время посредником в этих переговорах был Красин, но он был далеко не единственным». Вряд ли можно предполагать, что дипломат — особенно при его сложных отношениях с ведомством Дзержинского — постоянно участвовал в сложной шпионской игре, но и тогда, и потом он, без сомнения, выполнял за рубежом отдельные поручения чекистов: отказываться от них уже тогда не осмеливались даже деятели такого ранга.
Идея международной конференции по восстановлению России, вброшенная Красиным, нашла отклик в руководстве НКИД, и в конце 1921 года Чичерин официально предложил ее европейским державам. В январе Верховный экономический совет Антанты поддержал это предложение и решил провести конференцию в начале марта в Генуе. В преддверии ее в Каннах были приняты несколько резолюций, разрешавших признать Советскую Россию и предоставить ей кредиты только после ее согласия уплатить огромные долги — 18 млрд. золотых рублей. Но и при таких заведомо невыполнимых требованиях советская делегация отправилась на конференцию, хотя возглавил ее не Ленин, как планировалось первоначально, а Чичерин. В состав делегации вошли главные фигуры советской дипломатии: Красин, Литвинов, Иоффе, Воровский, а также другие делегаты, включая рабочего-революционера Тимофея Сапронова, который на заседаниях откровенно скучал, мало что понимая.
Перед отъездом из Лондона в Геную Красин 10 февраля встретился с Ллойд Джорджем и заявил ему, что Каннские резолюции неприемлемы, поскольку накладывают на РСФСР односторонние обязательства еще до начала переговоров. Ленин лично наставлял членов делегации, что им следует делать: во-первых, заявить, что Советское правительство ни под каким видом не вернет иностранцам национализированные предприятия и другую собственность, во-вторых, привлечь на свою сторону общественное мнение Запада, пропагандируя в выступлениях свою точку зрения на события в мире. Что касается возврата долгов, то в этом вопросе вождь, как обычно, рекомендовал «торговаться до последнего». Конференцию отложили до середины апреля, что Красин использовал для подготовки договора с Германией, рассчитывая, что он подтолкнет другие страны, в том числе Англию, восстановить полноценные отношения с Россией.
Красин с семьей в Лондоне. 1921 г. [Bibliothèque nationale de France]
Советская делегация прибыла в Геную 6 апреля, а 10-го там открылась конференция, в которой приняли участие представители 34 государств. «Русский вопрос» был главным из тех, что рассматривали участники, заседавшие в четырех комиссиях. Красин не сыграл заметной роли на конференции, хотя и участвовал в дискуссиях по экономическим и политическим вопросам, защищая советскую монополию на внешнюю торговлю от критики западных делегатов. По словам Чичерина, сообщавшего Ленину телеграммой о ходе конференции, Красин предложил, чтобы РСФСР взяла на себя выплату довоенных долгов России без учета процентов, что составляло около 8 млрд. рублей золотом. Он также якобы предложил выплатить единовременную компенсацию в размере 3–4 млрд. рублей иностранцам, чья собственность была национализирована в России. Чичерин также докладывал, что Красин со своей стороны потребовал от Антанты дипломатического признания Советского правительства и официального обязательства содействовать России в получении кредитов. От себя наркоминдел добавил, что союзники станут обсуждать проблему кредитов только после того, как РСФСР согласится компенсировать убытки иностранным собственникам.