Леонид Квасников. Разведчик эпохи атома и космоса

Клаус Фукс передал советской стороне не только результаты НИР, но и подробные сведения по практическому созданию урановой и плутониевой бомбы. По оценке американских ученых, «информация Фукса помогла СССР сократить сроки создания атомного оружия с десяти до трех лет и опередить Штаты в появлении в Советской России водородного оружия…».

Итак, подвиг… В чем еще? Разведывательный подвиг единомышленников в работе по операции «Энормоз» состоит в том, что идеолог НТР оказался провидцем в «триаде»: в акцентировании внимания на нужной теме, в нужном месте ее поиска и в нужное время, рассчитанное на упреждение.

Прошло долгих четыре года с момента инициативы НТР в необходимости сбора «атомной информации». По месту ее появления она немедленно была воспринята в лондонской резидентуре (Горский и Барковский). А по времени — «подсказана» ценными агентами (Маклином и Кернкроссом). После первой, второй и третьей информации «по теме», полученной в Центре, усилия Квасникова, разведчиков и агентов получили одобрение правительства.

Так страна встала на рельсы создания отечественного атомного оружия, а фактически, на путь появления в стране атомной промышленности.

6, 9 августа 1945 года. Следующим этапом в создании отечественной атомной бомбы (понимай атомной промышленности) стало уничтожение японских городов Хиросимы и Нагасаки американскими атомными бомбами. Этот трагический факт потребовал перевода всех работ Лаборатории № 2 на более высокий уровень организации.

В связи с этим по рекомендации (снова упреждающей) руководителя отделения НТР Леонида Квасникова начальник разведки госбезопасности Павел Фитин указывал в рапорте на имя наркома НКГБ Лаврентия Берии: «Практическое применение американской атомной бомбы… открывает новую эпоху в науке и технике и, несомненно, повлечет за собой быстрое развитие всей проблемы „Энормоз“… Все это ставит „Энормоз“ на ведущее место в нашей разведывательной работе и требует неотложных мероприятий по усилению технической разведки».

20 августа 1945 года. Создается Специальный совет по проблеме № 1 и при нем Научно-технический совет, а при СНК СССР — Первое Главное Управление для руководства НИИ, КБ и промышленными предприятиями — участниками работ по использованию атомной энергии для военных целей.

И снова — так в чем же подвиг? Гражданский, профессиональный, патриотический? Вполне правомерно отметить, что возглавляемая Леонидом Квасниковым НТР «внедрила» в сознание «верхов» нашей страны идею появления отечественного атомного оружия в три этапа в свете операции «Энормоз»: накопление сведений «по теме» в группе НТР (1), доведение этих сведений до компетентных лиц (2) и информация НТР с момента создания и начала работы Лаборатории № 2 стала играть практическую роль (3).

Признание значимости первых разведывательных сведений, с которыми ознакомился еще в начальный момент Игорь Курчатов, состоит в следующем: «Проведенное мною рассмотрение материалов показало, что получение их имеет громадное, неоценимое значение для нашего государства и науки… Получение материалов заставило нас по многим вопросам пересмотреть свои взгляды и установить три новых для советской физики направления работы…»

Эта и последующая информация (от агента — разведчика — идеолога НТР к Курчатову), опосредствованно предоставленная ученым, имела, как представляется, пороговое значение, ибо способствовала оптимизации создания собственного атомного оружия.

Оптимизация? Еще в апреле 1945 года разведка получила оценку по материалам, переданным ранее (метод формирования критической массы атомного заряда): «… работу над этим методом еще только начинаем… ввиду того, что исследования у нас еще не продвинулись, в информации содержится ценный материал…»