Лепестки Белладонны

Отделаться от продюсера оказалось сложно, но Мира смогла. И на всех парах неслась к бару, думая о недавнем танце и своих чувствах. «Возможно, я бы не испытывала потребности в Джеке, если бы у меня было другое детство», – подумала Мира. Она не успела развить эту мысль, заметив, что Джек общается с кем-то у барной стойки. С кем-то знакомым. Он высокий, в кожаной куртке и узких черных джинсах. «Красавчик, кто ты?» – Мира кокетливым жестом поправила волосы и подошла к бару.

Она почувствовала сквозь приторные ароматы чужих духов знакомые хвойные нотки. А когда облокотилась о барную стойку, то подтвердила свою догадку. Конечно! Это мероприятие для музыкантов! И здесь Выскочка! Но почему Франк ничего не сказал? Любитель сюрпризов.

Ханс и Джек не заметили Миру, увлеченные беседой, что позволило ей затаиться и рассмотреть Ханса Биттнера. Музыкант выглядел так же, как она помнила. Черные волосы, льдисто-голубые глаза, дружелюбная улыбка. И все-таки он отличался от себя прежнего: забавно торчащие в разные стороны локоны аккуратно лежали на левую сторону; острые скулы и подбородок, как и всегда, гладко выбриты, но лицо теперь украсил пирсинг: маленькое колечко в брови, кольцо побольше – в нижней губе.

Словно заряд электричества прошелся по ее телу, когда Мира посмотрела на губы Ханса. Что происходит? Выскочка! Он в подметки Джеку не годится! Да, Ханс перестал притворяться милашкой-ботаником и выглядел так, как однажды в баре: тогда на нем были косуха, джинсы с дырами на коленях, а кубики пресса обтягивала рубашка в клетку. Новый удар невидимого тока заставил Миру вздрогнуть, когда она задержала взгляд на торсе Ханса, скрытом сегодня за белой рубашкой.

– Мира, твой коктейль, – окликнул Джек и этим спас, пока ее взгляд не пошел ниже, к ширинке Биттнера.

Щеки вспыхнули от одной только мысли о ширинке на его узких джинсах. Эльмира подняла глаза и столкнулась взглядом с Хансом: он с уверенной улыбкой наблюдал за ее растерянностью. Сволочь! Прекрасно знает, какое поистине магическое воздействие оказывает на девушек. На нее.

– Ну, вы болтайте, а я поищу… – Джек назвал чьи-то имена, Мира не слушала. – …Оказывается, они тоже здесь! Вот так встреча!

Джек протягивал «Пина коладу», но Мира этого не замечала, а когда заметила, торопливо забрала бокал и поставила на барную стойку. Пальцы кололо от льда в бокале, Эльмира прикоснулась мокрой рукой к пылающему лбу. Здесь жарко. А когда Джек развернулся и исчез в толпе, пустота не отозвалась в сердце желанием его задержать. Мира вновь смотрела только на Ханса Биттнера, изучая изменения.

Холод замерзшего озера пронзил насквозь, когда он бросил на нее ответный взгляд.

– Привет, Цветочек.

– Привет…

– Не огрызнешься на прозвище?

Мира сжала бокал, опасаясь, что стекло в любую секунду разлетится на осколки. Спокойно. Ханс мстит – она это заслужила. Но как вести себя дальше? Музыка гремела, мешая мыслям, на которых Мира пыталась сосредоточиться. Ей нравится Ханс? Его уверенность, новый внешний вид. Он ее типаж мужчины: высокий, худой, дерзкий. Льюис был исключением из всех правил, привязанностью, которую выбираешь далеко не за внешность. Но Ханс… Он тот, кого Мира хотела бы видеть в своей постели, часто. Между чувствами и физическим влечением есть разница, верно? Она ничего не испытывает к Выскочке. А трепещущую, словно птица в клетке, радость от встречи с ним можно списать на скуку. Джек делал все, чтобы не вызывать у нее бурных эмоций, кроме раздражения. Ханс же мог помочь Мире испытать что-то приятное.

– Давай уйдем отсюда? – Она подошла к Хансу, легким жестом поправила его воротник, указала взглядом на выход. – Уединимся.

Биттнер усмехнулся, его губы дрогнули в улыбке, создавая на левой щеке ямочку. Зал с громкой музыкой и шумной толпой перестал существовать, когда Ханс подошел ближе. Еще ближе. Миру окутал аромат хвойного одеколона и крепких сигарет. Эти длинные пальцы. Рядом. Касаются тыльной стороны ее ладони. Сексуальное напряжение запульсировало меж бедер. Мира думала, что Ханс коснется ее руки, но музыкант взял бокал за хрустальную ножку и сделал глоток: коктейль окрасил его верхнюю губу в светло-оранжевый оттенок. Проследив, как Мира разглядывает его губы, он будто бы случайно прикусил нижнюю. Будь он проклят! Мира едва слышно застонала. Какой позор… Сколько у нее не было секса? Дело в этом, определенно.

Ханс кивнул в сторону выхода и протянул Мире ладонь. Они взялись за руки, чтобы не потеряться в толпе. Его ладонь была теплой, а пальцы слегка мозолистыми из-за игры на гитаре. Эльмира полностью доверилась ему в выборе маршрута и непрерывно думала о том, на что способны его пальцы.

Спустя пару минут Мира и Ханс оказались на улице: они спрятались от фотографов и случайных зевак в беседке, украшенной свисающими с потолка гирляндами. Несколько гостей курили в другом конце беседки и не обратили на певицу и музыканта никакого внимания. Из-за резкой тишины у Миры закружилась голова. Или из-за свежего воздуха. Или потому, что Ханс загадочно молчал.