Лепестки на волнах

– Я расскажу вам… только не сердитесь! Вы помните его слугу, Хосе? Так вот, он славный парень и очень обходительный… – Лусия мечтательно улыбнулась, но тут же посерьезнела: – Ну да речь не о нем, – она заговорила совсем тихо, и Беатрис наклонилась к ней: – В прошлый раз на галеоне дона Мигеля была женщина… То ли гостья, то ли… ну, я не знаю. Дон Мигель спас ее с разбившегося корабля. Хосе не то, чтобы болтун, но однажды я шла в скобяную лавку и встретила его на улице, он был такой растерянный… Оказывается, дон Мигель велел купить женское платье, а бедолага не знал, куда пойти и что выбрать. Я помогла ему, ну и вытянула из него про эту гостью… Странно, сейчас-то он и носа не кажет… – расстроенно закончила она.

– Да, все дело в женщине, Лусия, – не скрывая грусти, отозвалась Беатрис, представив, что всего пару недель назад дон Мигель, возможно, сжимал свою возлюбленную в объятиях. – И ничего не изменить…

– Сеньорита Беатрис, я, конечно, девушка темная и не прочитала ни одного из тех романов, что лежат вон там, на столе, и не знаю, как это бывает у благородных господ, – заговорщически прошептала Лусия. – Но сейчас-то той доньи нет. Бог весть, где она. А вы здесь, рядом с ним…

– Как раз у благородных господ и бывает, что чем дальше их идеал, тем сильнее они поклоняются ему…

– Э, идеал… разве с ним тепло, с идеалом-то?

– Будет, Лусия, придержи-ка язык, – строго ответила Беатрис.

– Молчу. Только… вы всегда такая веселая были, ласковая ко всем. Вот такой и оставайтесь.

«И в самом деле… Я полюбила безответно, но разве само чувство не стоит того, чтобы изведать его? Ну что же, дон Мигель де Эспиноса, как бы вы не насмехались и не язвили, в ближайшие дни вам не избежать моего общества… А я? Я буду просто радоваться».

* * *

День прошел, не принеся больше никаких новостей, а следующим утром Беатрис появилась в комнате раненого, окутанная облаком свежести и цветочными ароматам. В руках у нее была толстая книга. Дон Мигель был в сознании, и девушка дружелюбно поприветствовала его и сеньора Рамиро. Ей показалось, что в сумрачных глазах де Эспиносы мелькнуло удивление.

– Прекрасное утро, сеньорита Беатрис, – улыбнулся Рамиро.

– О, да, сеньор Рамиро. Что нового?

– Все идет хорошо. Вы же знаете что делать? Я оставлю вас ненадолго, на галеонах есть и другие раненые, я должен проведать их.

Врач ушел, а Беатрис, все время ловящей на себе непроницаемый взгляд дона Мигеля, пришлось-таки преодолеть миг нерешительности. Она глубоко вздохнула и сказала как ни в чем не бывало:

– Я рада, что вы поправляетесь, дон Мигель. И вам наверняка не терпится вернуться к вашей обычной жизни.

– Не могу… не согласиться с вами, сеньорита Сантана… – медленно произнес он. – Я и так доставил порядочно… хлопот. В том числе вам.

– О, мне это совсем не тяжело! – вырвалось у Беатрис.

Де Эспиноса с сомнением посмотрел на нее:

– А вам что за радость возиться с полумертвым сеньором, вдвое старше вас?

– Ну во-первых, вы вовсе не полумертвый и не старый… – начала Беатрис и замолкла, увидев, как его брови поползли вверх.

Кровь прилила к еещекам, и теперь-то девушка смутилась окончательно: ну вот, она опять болтает невесть что!

– Хорошо, если вы так считаете, – дон Мигель хрипло рассмеялся и, поперхнувшись, схватился за грудь.

Смех перешел в надсадный кашель, Беатрис подскочила к постели и, взяв кружку с водой со столика, протянула ему.

– Вам вредно много разговаривать, – обеспокоенно сказала она, помогая ему напиться. – Мне пришло в голову почитать вам, чтобы скрасить скуку. Вам знаком роман сеньора Сервантеса?

– Признаться, чтение романов… никогда не являлось… для меня достойным времяпрепровождением, – задыхаясь, выговорил де Эспиноса.

– Вам придется приобщиться к этому… недостойному занятию, – теперь пришел черед Беатрис насмешливо улыбнуться: – Потому что я намерена прочитать вам этот роман. Времени у нас предостаточно.

Де Эспиноса мученически возвел взгляд вверх.

– Выбора нет, – предупредила Беатрис, утраиваясь поудобнее в кресле, – Но я разрешаю вам спать.

«…В некоем селе Ламанческом, которого название у меня нет охоты припоминать, не так давно жил-был один из тех идальго, чье имущество заключается в фамильном копье, древнем щите, тощей кляче и борзой собаке…»

«Нищих идальго полно и в Мадриде…»

«…Возраст нашего идальго приближался к пятидесяти годам; был он крепкого сложения, телом сухопар, лицом худощав, любитель вставать спозаранку и заядлый охотник…»

«И о таком вздоре написана толстенная книга? Раз уж ад отверг меня, буду считать это наказанием за грехи… А голос у нее глубокий… как море… Море…»

* * *

Беатрис пришла вечером, намереваясь продолжить чтение романа Сервантеса. В комнате резко, пряно пахло травами. Запах показался смутно знакомым, но Беатрис не могла точно определить, какие именно травы использует сеньор Рамиро. На столике возле кровати стояла глубокая миска с теплой водой. Неожиданно врач предложил ей:

– Сеньорита Беатрис, если желаете, помогите мне при перевязке. Вы упомянули, что у вас есть уже навык, но возможно, вам будет полезно еще немного попрактиковаться.