Лермонтов и другие

В 1908 году Николай Гумилёв возвратился в Петербург, где поступил на юридический факультет университета, а через год перевёлся на историко-филологический… Африка вдохновила его на неповторимые стихи. Тяга к ней была так велика, что осенью 1910 года поэт вновь отправляется туда. На этот раз – в Абиссинию. Так называли тогда в Европе Эфиопию, удивительную горную страну, которая не покорилась и не стала ничьей колонией в эпоху полной колонизации Африки. Это было независимое государство, управляемое своим императором Менеликом П, которого называли «негус», ибо так называется император на эфиопском языке.

Гумилёва интересовали истоки великого Нила, а Голубой Нил начинался именно там, в царстве Менелика.

Не забывайте, что именно Эфиопия – родина Абрама Ганнибала, прадеда великого русского поэта Пушкина! Кстати, это единственная страна на африканском континенте, где исповедуют православие.

В африканских странствиях Гумилева сопровождал его верный товарищ – Николай Леонидович Сверчков, памяти которого позже поэт посвятит одну из своих лучших книг…

Глава 4. «Колдовская страна»

Поэт описывает далёкую экзотическую страну, представшую перед его взором тогда, в начале ХХ века. Он рассказывает о ней, как о львице, отдыхающей на четырёх плоскогорьях между берегом Красного моря и таинственными лесами Судана. Север Эфиопии в представлениях Гумилёва – это бесконечные болота, где кишат чёрные змеи и обитает жёлтая лихорадка. Над этими болотами возвышаются дикие сумрачные горные хребты, покрытые лесом, с многочисленными пропастями и ущельями, над которыми сияют снежные вершины. Южнее находится плодоносное Амхарское плоскогорье, где в деревнях сеют пшеницу и косят траву для домашнего скота, где порой в табуны забредают дикие зебры, а вечерами разносятся гортанные песни и слышны звуки багана – абиссинского струнного музыкального инструмента.

Там поют абиссинцы о прежних временах, когда над озером Тана горделиво возвышалась древняя эфиопская столица Гондар. В этом городе богословы разговаривали стихами, а живописцы когда-то создавали портрет царя Соломона и царицы Савской рядом с ручным львом. Так гласила старинная легенда о библейских временах и героях, называя Эфиопию-Абиссинию родиной царицы Савской, пленившей умом и красотой мудрого библейского царя Соломона.

Могло ли сердце романтика и поэта Николая Гумилёва не увлечься такой далёкой и удивительной страной? И вот он рассказывает в стихотворении, похожем на ожившую сказку, как, однажды, могучий царь Абиссинии негус Негести перенёс столицу страны из древнего Гондара – родины поэтов и роз в каменистую Шоа, где жили грубые, свирепые и сильные воины. Шоанцы любят слушать не мелодичный баган, а звонкие голоса труб и гром барабанов. Вечерами они курят трубки и пьют тедж, абиссинское пиво.

Они покорили для негуса Менелика племена людоедов и карликов, племена харраритов, галла, сомали и данакилей, они устелили его дворец добытыми кровью львиными шкурами. И, глядя на леса, горы и небеса Абиссинии поэт поражается сходству этой земли с характером населяющих её народов!

«Колдовская страна! Ты – на дне котловины

Задыхаешься, солнце палит с высоты,

Над тобою разносится крик ястребиный,

Но в сиянье заметишь ли ястреба ты?

Пальмы, кактусы, в рост человеческий травы,

Слишком много здесь этой палёной травы.

Осторожнее! В ней притаились удавы,

Притаились пантеры и рыжие львы.

По обрывам и кручам дорогой тяжёлой

Поднимись, и нежданно увидишь вокруг

Сикоморы и розы, весёлые сёла

И широкий, народом пестреющий луг…

Поднимись ещё выше: какая прохлада!

Словно позднею осенью, пусты поля,

На рассвете ручьи замерзают, и стадо

Собирается в кучи под кровлей жилья.

Павианы рычат средь кустов молочая,

Перепачкавшись в белом и липком соку,

Мчатся всадники, длинные копья бросая,

Из винтовок стреляя на полном скаку.

И повсюду верху и внизу караваны

Дышат солнцем и пьют неоглядный простор,

Уходя в до сих пор неоткрытые страны

За слоновою костью и золотом гор…

И я вижу, как южное солнце пылает,

Леопард, изогнувшись, ползёт на врага,

И как в хижине дымной меня поджидает

Для весёлой охоты мой старый слуга.»

Глава 5. Во главе каравана

Так поэт Гумилёв описывает свою первую встречу с Абиссинией… Во время своих путешествий русский поэт проник в самые отдалённые глухие уголки Эфиопии, где местные племена постоянно враждовали между собой. Однажды, ему даже удалось лично участвовать в примирении враждующих сторон. Но, если было необходимо, Гумилёв сам вступал в сражения. Он шёл в битву, не боясь смерти.

А ещё, однажды, восемь дней вёл он из города Харрара свой караван сквозь Черъерские горы, отстреливаясь от стай диких обезьян, которые забрасывали путников камнями, и засыпая среди корней сикоморы. На девятую ночь с высокой горы далеко впереди на чуть видной вдали равнине он различил горящие костры, похожие на красные звёзды.