Читаем Лермонтов и Пушкин. Две дуэли (сборник) полностью

Танец. Возникают вновь – ДМИТРЕВСКИЙ и ДЕВУШКА на переднем плане…


ДЕВУШКА. А Миша и впрямь… им должен кто-то заняться! Какая-то женщина!..

ДМИТРЕВСКИЙ. Так займитесь!..

ДЕВУШКА. Нет. У меня не хватит сил!.. И у нас не такие отношения. Мы – как брат и сестра!.. Из него еще можно сделать героя романа!

ДМИТРЕВСКИЙ. Из Миши?..

ДЕВУШКА (с некоторым вызовом). Да! А что? С его умом!.. (И мечтательно. Но с назидательностью старших.) Нужно только очистить… Снять все наносное… Все, что прилепилось к ним там – в походах, на биваках… Вы – статский, вы не знаете! Они там такое позволяют себе!..

ДМИТРЕВСКИЙ. А вы откуда знаете?..

ДЕВУШКА. Я? Думаю…

ДМИТРЕВСКИЙ. Вы, вообще, много думаете. О нем.

ДЕВУШКА (быстро). О Мише? Нет. Это – просто сегодня. Под свежим впечатлением. И он мне что-то сказал, а я прослушала. И забыла переспросить!.. Так бывает, правда?.. Какая-то чепуха, наверное!..

ДМИТРЕВСКИЙ. Вы не влюблены?..

ДЕВУШКА. В Мишу?.. Я? Нет! (Уносясь в танце.) Ах, если б Миша был выше ростом!


Пауза.


УНТЕР-ОФИЦЕР (Подполковнику). Ну признайтесь!.. Ну, если бы не несчастье со мной… кем бы я был теперь? Еще одним генералом русской армии?.. (Рассмеялся.)


ДМИТРЕВСКИЙ и ДЕВУШКА (в танце).


ДЕВУШКА (в продолжение). Смеетесь?.. Но я зато умею думать – о бедных путниках на какой-нибудь унылой, каменистой дороге! Особенно… когда дождь или ночь и когда мы – в тепле! Разве этого мало?..


…исчезли в толпе. Пауза. Музыка…


ОДИН ИЗ МУЗЫКАНТОВ (3-й – остальным). А по-моему – играй, что дают, лишь бы работа чистая!..

ДЕВУШКА (Дмитревскому, завидев кого-то в толпе). Дорохов! И с такой физиономией, словно… Смотрите! (Показывает.) Какой таинственный вид! Дорохов, что?.. (Пытаясь спросить. Сильный шум.) Бог с ним! Не люблю Дорохова!..


Скрылись среди танцующих…

А тот, кого назвали ДОРОХОВ, прошел сквозь толпу, словно взрезав ее под углом, а может, не заметив ее… Лет 35-ти или более. Начавший седеть. Всего лишь прапорщик, но с надменностью – по меньшей мере – полковника Генерального штаба.

Он прошел толпу, как магнит, – притягивая к себе или отталкивая от себя – по ходу. И те, кого он притянул, – послушно пошли за ним. ОФИЦЕРИК (прежде наблюдавший игру), что мирно танцевал с краснощекой партнершей; ЛЕВУШКА – Лев Сергеевич – из другого угла. Встретя Полового, что стоял, отвесив губу, и глазел на танцующих, Дорохов коснулся его локтя и сделал жест – двумя пальцами, что означает рюмку или стопку. И Половой испарился под его взглядом – не то что побежал исполнять.

Так Дорохов (уже не один) подошел к камину и, не говоря ни слова, присел на поручень кресла Николая Ивановича.

Все понимают, что что-то не так, и ждут…


ЛЕВУШКА (капризно, нарушая молчание). Куда ты запропастился? Ты что, позабыл – что у нас назначено? Я жду, жду!..


Повисло в воздухе. Пауза…

Подошел ПОЛОВОЙ, поднося рюмку. ДОРОХОВ снял ее с подноса и вдруг неожиданным по своей театральности жестом облапил парня одной рукой и щекой прижался к его груди…


ДОРОХОВ. Брат! Ты жив? Я – счастлив!


Парень стоит обалдело, с тупым лицом…

ДОРОХОВ усмехнулся неприютно – и отпустил его грубым жестом. С рюмкой в руке – вновь уселся на поручень кресла. Пауза.


УНТЕР-ОФИЦЕР (пошевелился и спокойно, как старший). Что случилось, Руфин?..

ДОРОХОВ (подбирая слова). Угрюмый майор… Черкес!.. (Подобье усмешки.) Застрелил Мишу!

Час назад! В окрестности… У них была дуэль!..


Перейти на страницу:

Похожие книги

120 дней Содома
120 дней Содома

Донатьен-Альфонс-Франсуа де Сад (маркиз де Сад) принадлежит к писателям, называемым «проклятыми». Трагичны и достойны самостоятельных романов судьбы его произведений. Судьба самого известного произведения писателя «Сто двадцать дней Содома» была неизвестной. Ныне роман стоит в таком хрестоматийном ряду, как «Сатирикон», «Золотой осел», «Декамерон», «Опасные связи», «Тропик Рака», «Крылья»… Лишь, в год двухсотлетнего юбилея маркиза де Сада его творчество было признано национальным достоянием Франции, а лучшие его романы вышли в самой престижной французской серии «Библиотека Плеяды». Перед Вами – текст первого издания романа маркиза де Сада на русском языке, опубликованного без купюр.Перевод выполнен с издания: «Les cent vingt journees de Sodome». Oluvres ompletes du Marquis de Sade, tome premier. 1986, Paris. Pauvert.

Донасьен Альфонс Франсуа Де Сад , Маркиз де Сад

Биографии и Мемуары / Эротическая литература / Документальное
100 великих гениев
100 великих гениев

Существует много определений гениальности. Например, Ньютон полагал, что гениальность — это терпение мысли, сосредоточенной в известном направлении. Гёте считал, что отличительная черта гениальности — умение духа распознать, что ему на пользу. Кант говорил, что гениальность — это талант изобретения того, чему нельзя научиться. То есть гению дано открыть нечто неведомое. Автор книги Р.К. Баландин попытался дать свое определение гениальности и составить свой рассказ о наиболее прославленных гениях человечества. Принцип классификации в книге простой — персоналии располагаются по роду занятий (особо выделены универсальные гении). Автор рассматривает достижения великих созидателей, прежде всего, в сфере религии, философии, искусства, литературы и науки, то есть в тех областях духа, где наиболее полно проявились их творческие способности. Раздел «Неведомый гений» призван показать, как много замечательных творцов остаются безымянными и как мало нам известно о них.

Коллектив авторов , Рудольф Константинович Баландин

Биографии и Мемуары / История / Прочая научная литература / Образование и наука / Документальное