Лэрн-IV. На острие

Молча смотрю на неё и женщина пожимает плечами. На какое-то время концентрируется смотря перед собой. Потом переводит взгляд на меня.

— Видишь? Эта комбинация должна была поставить тебя на ноги. Но эффект нулевой.

Она меня за идиота держит? Если я не вижу нотных символов, это не значит, что мне можно забивать голову такой ерундой.

Думаю, как лучше сформулировать своё возмущение, но Марса уже демонстрирует мне свою правую руку на которой хорошо виден массивный перстень.

— Одна из пятёрки лучших выпускников Хёница. Кафедра целительства. Пробовала на тебе всё, что знаю, но магия не работает. Пришлось использовать старые методы.

Несколько мгновений рассматриваю её, абсолютно ничего не понимая. А женщина продолжает.

— И артефакты. Ты прошёл через систему защиты, даже не заметив её. Хотя должен был умереть. Не расскажешь, что с тобой?

То есть здоровяк всё же не ошибался. Просто на меня артефакты почему-то не среагировали. Как и целительские нотные комбинации. Глянув на ждущую ответа Марсу, интересуюсь.

— Вы же целитель. Должны видеть состояние моей жизненной энергии. Что там?

Женщина усмехается.

— Тесно общался с магами? Не так часто видишь человека, который может спокойно рассуждать о жизненной силе.

Подтащив из угла комнаты стул, усаживается на него.

— Для полноценной оценки нужен кто-то с призрачным айваном. Я вижу не всю картину и далеко не так, как хотелось бы. Но могу точно сказать — с тобой что-то не так. Такое впечатление, что внутри не стандартная энергетическая структура, а совсем другая система. Понимаешь? Искажённая схема, на которую не реагирует магия.

Морсарово дерьмо. Надежда на восстановление моих способностей быстро затухает. Хотя, если меня не распознали артефакты на её доме, то возможно не отреагируют и остальные. Но это весьма сомнительный размен — редко встречающийся айван и магическая струна против необнаружения артефактами. Так себе бартер.

— Значит всё это время, вы лечили меня…вот этим?

На последних словах скашиваю глаза, показывая на густую зелёную мазь, которой мне щедро обмазали грудь. Марса снова тихо посмеивается.

— Лучшее из моего арсенала. Как видишь, помогает. Ещё пара дней и можно будет встать на ноги. А через неделю от раны не останется и следа.

Интересно, где она этому научилась? Мазь явно никак не связана с магией. То есть эти знания она точно получила не в Хёнице.

Спустя мгновение в голове проносится другая мысль, которую я сразу озвучиваю.

— Император? Он жив? Были какие-то новости из столицы? Или из Рэнха? Аресты, убийства, перестрелки?

Цокнув языком, Марса придвигает стул ближе к кровати. Наклонив голову, внимательно изучает меня.

— На престоле всё тот же правитель. Никаких мятежей, убийств и арестов. Хотя за светской хроникой я уже давно не слежу. Но будь что-то глобальное, я бы знала.

Сразу же переходит к другой теме.

— Так ты действительно из канцелярии? Из нашего отделения или прислали в Сванеш со стороны?

Когда называет город, с большим усилием удерживаюсь от смеха. Это иронично. Мы собирались в Сванеш, чтобы укрыться. И я всё-таки добрался до города. Правда совсем при других обстоятельствах.

— Я не могу ничего рассказать. И Кайнсу не следовало.

Прищурившись, разглядывает меня.

— Раз так, то стоило его предупредить об этом. Горцы, люди простые. Разрешено всё, что не запрещено.

Секунду смотрю на неё, пытаясь переварить услышанное. Потом разум захлёстывают мысли и воспоминания. Племена, живущие на Скарнэдском хребте. В древности пролившие немало крови в схватка с подгорными, а теперь сохраняющие определённую самостоятельность. Хотя, пожалуй более верно будет сказать, что они просто никому не нужны. Единственные, для кого горцы представляют реальный интерес — армейские вербовщики. Как ни крути, это идеальные кандидаты в горнопехотные части. На этом всё. Племена, ютящиеся по обоим сторонам хребта и иногда развязывающие кровопролитные войны между собой, не сильно интересуют власти. Взять с них нечего. А если нет варианты наживы, то и соваться не стоит. Последнюю попытку предпринял новый губернатор провинции, который решил, что трёхсот вооружённых полицейских и нескольких магов хватит для принуждения к повиновению.

Горцы устроили кровавую баню, как только те пересекли границу их владений. Со склонов спустился всего десяток уцелевших "мундиров", а губернатор настаивал на немедленной отправке в горы войск. Его просьбу отклонили — военным не хотелось на ровном месте отчитываться о потерях в мирное время. А канцелярии — объяснять, как они проворонили мятеж. Когда для наведения порядка используется целый армейский корпус и он несёт потери, в столице такой поворот точно квалифицируют, как мятеж.

Поэтому, под удар попал сам губернатор. Его обвинили в преднамеренной провокации мятежа и арестовали, лишив всех регалий. Но полиция Сванеша случившегося не забыла. Горцам стало невозможно оформить документы на территории провинции. Как только кто-то из них спускался вниз, сразу оказывался за решёткой. А дальше ему вменяли любое зависшее дело.