Лес

Лада старалась держать ровный темп, чтобы Оля могла идти с ней без особого напряжения. Одна она двигалась бы быстрее, практически без отдыха. Но, поскольку она понимала, что всё равно не сможет догнать Лавра, то не стала форсировать события и бросать странную немую девушку одну на побережье. Лада чувствовала, что её нужно взять с собой. Оля была не случайным попутчиком, ей была отведена какая-то роль. Но информационное поле сейчас она считывала с трудом. Лес и его ослабляющий эффект никуда не делись. И чем дольше она тут находилась, тем этот эффект был сильнее. Пора было завершать тут все дела и убираться подальше. Тогда она сможет вздохнуть свободно.

Лада уже практически привыкла пользоваться только физическими органами чувств, как все люди. Хорошо еще, что возможность общения не атрофировалась, и она всё-таки могла разговаривать со своими соплеменниками и с дочерью. Могла бы и с Лавром, но он по-прежнему успешно блокировал все попытки с ним связаться.

Спаса с Юной она увидела издалека. Но до того как увидеть, она прекрасно знала, что они её там ждут. С зятем она тоже мысленно контактировала. Спас ей нравился, хотя она и понимала, что сейчас он существует не совсем в своей личности. Вернее, создаёт новую, но старая, какими-то глубинными образами, в которых он себе не отдаёт отчёта, по-прежнему держит его. И нужно одно из двух, либо чтобы он всё вспомнил и эти две личности совместились, либо, наоборот, чтобы всё забыл и освободился. Но ни то, ни то, она ему сейчас помочь сделать не могла, а очень хотела.

Она видела некую раздвоенность Спаса, которую он тоже подсознательно чувствовал и это его угнетало. Не то чтобы эти личности были очень разными или даже противоположными. Но их было две, и в этом была проблема. В одном человеке не может жить сразу два сознания, даже если одно забито глубоко-глубоко. Рано или поздно это может привести к надлому или к взрыву. В любом случае не пройдёт бесследно. Так что, первоочередной задачей после завершения дел в Лесу, Лада ставила для себя решение проблем Спаса.

Сейчас, приближаясь к нему и Юне, она испытывала радость от предстоящей встречи. Новые члены семьи были ей очень симпатичны. Очень хотелось, если не спокойной жизни, до этого нужно проделать ещё большую работу, то хотя бы отпуска. Чтобы всей, разросшейся семьёй, где-нибудь, где никто их не побеспокоит, да на пару месяцев, чтобы устать от безделья и захотелось уже чем-нибудь заняться. Но это мечты, для которых время ещё не пришло.

Спас и Юна притащили бревно, разожгли перед ним костерок, над ним в котелке кипела вода.

— Обед? — спросил Спас.

Ольга быстро и очень радостно кивнула, а Лада просто улыбнулась.

Спас подготовился. Они привезли с лодки нужное количество посуды и заранее наварили супа, котелок с которым стоял сейчас рядом с костром, слегка касаясь его одним боком, чтобы не остывал. Спас развернул пакетик и высыпал в кипящую воду травяную смесь, выполняющую роль чая.

— Я такую еду не ем, — сказала Лада, — правда у меня и с моей едой проблемы, но ладно, это пока терпит, а потом может со мной кто поделится. А вот Оля, думаю, с удовольствием разделит вашу трапезу.

Оля опять энергично кивнула. Спас улыбнулся и стал разливать суп по мискам.

Акселю было странно охотиться на тех, кто не пытается убегать или нападать. Среди тварей были разные виды. Какие-то ему казались более вкусными, какие-то вообще отвратными, которых можно жрать только с большой голодухи. Всё это меню он знал наизусть, потому что охотился на них всю свою сознательную жизнь. Но отсутствие охотничьего азарта отрицательно сказывалось на его аппетите. Он, конечно, ел. И ел вдоволь. Но без особого удовольствия.

Те, кого он наметил себе в жертву, вообще не проявляли никакой воли к сопротивлению. Вот и в этот раз, всё было как всегда. Он подошёл к прыгуну и резким движением откусил ему голову. Тот просто ждал, а оставшись без головы, рухнул на землю. Аксель принялся задумчиво пережёвывать, хрустя черепом на зубах. Это было скучно.

Лавр старался не присутствовать при его кормёжке. То, что для Акселя было прозой жизни, для Лавра было жутким зрелищем. И хотя он сам успел многое повидать, не раз наблюдал смерть и кровь, но привыкнуть до сих пор к этому не мог. Когда живое существо прямо при нём разрывали на части зубами, он старался не смотреть и уходил куда-нибудь в сторону, давая возможность Акселю поесть в одиночестве.

Лавр знал, что за ним идёт мама, а следом бабушка с Олей. Знал, что папа с Юной остались на лодке, которая почему-то перестала плыть. И знал, что это было неспроста. Так же, он был абсолютно уверен в том, что его никто не догонит и не сможет помешать претворению его плана в жизнь. Единственная, кто старался по настоящему, это была мама. Но она шла слишком медленно, для того чтобы угнаться за ними. Хотя, расстояние с ней медленно, но сокращалось.

До города сибаритов оставалось меньше недели пути.

— Ладно! — Лада хлопнула ладонями по коленям и резко встала, — хорошо сидим, но нужно идти!