Les Arcanes. Ole Lukoie (СИ)

Исин подавился воздухом и закашлялся. Если в понимании Бэкхёна 20 приглашений на свидание означало «редко виделись», то сколько же раз он приглашает его в те годы, когда они видятся часто? Может быть именно поэтому они и виделись редко. Исин бы и сам стал избегать Бэкхёна, если бы тот постоянно на свидания звал. Каждый раз. Вместо приветствия и прощания. Ужас. Исин аж плечами передернул.

— А, допустим, с Чанёлем? — Чондэ уже начал загибать пальцы, чтобы припомнить всех, кто находился в близком окружении.

При упоминании этого имени Бэкхён поморщился, будто от отвращения, и принялся отстраненно ковырять ногтем коробку конфет, не поднимая на присутствующих взгляд. Исин прищурился.

«Вот, — подумалось ему, — скандалы, интриги, расследования!»

В тот момент он предвкушал что-то грандиозное, какие-то серьезные баталии, междусобойчики, однако был разочарован правдой, которая позже ему раскрылась. Ожидания, впрочем, как и всегда, совершенно не соответствовали действительности.

— Я с этой феечкой, — начал Бэкхён надменно, — только под угрозой смерти куда-то пойду!

— Феечкой? — переспросил Исин шепотом, наклоняясь к Чондэ.

— Зубная фея, — пояснил Ким так же тихо, чтобы погруженный в свою неприязнь Бэкхён его не слышал.

— Зубная фея… в смысле он?.. — Исин стал очень непонятно водить руками в районе собственной груди и немного извиваться, в попытке изобразить что-то очень странное, но, к счастью, Чондэ быстро понял, к чему ведут эти танцы без бубна.

— Если ты о том, носит ли он розовое платишко, пластмассовую диадему из «Детского мира» и волшебную палочку, то нет, — быстро пояснил Чондэ, чтобы Исин перестал изображать не пойми что, и его не посчитали стриптизером с признаками психических расстройств, — и розовеньких крылышек на резиночке у него тоже нет. Такое у нас только Бэкхён носит.

— То есть… он… обычный? — решил зачем-то уточнить Чжан.

— Ну, смотря что считать обычным… — кривя губы, уклончиво произнес Чондэ, — но одевается он вполне сносно, я бы даже сказал, что по-человечески.

— Тогда что в нем от Зубной феи, если не вот это вот все?

— Зубы, — коротко кивнул Чондэ и выпрямился.

— Зубы? — с сомнением переспросил Исин. — В смысле зубы? У остальных их нет, что ли? Или этот абориген носит их как бусы?

— Да нет, — махнул рукой Чондэ, — речь идет о его зубах.

— А что с его зубами? — Исин нахмурился. — Их больше или меньше? Или они как у акулы?

— Не, все с ними в полном порядке. 32 – норма. Все на своем законном месте и в надлежащем состоянии, просто его улыбка…

— Что с ней?

— О, — протянул Чондэ, улыбаясь, и мечтательно посмотрел куда-то ввысь, только взгляд уткнулся в потолок, — улыбка Чанёля это отдельная песня. Скажем так, это то, что маленькие дети меньше всего желают увидеть в темной комнате, оставшись одни.

— Эм… — Исин запутался окончательно. Он не мог представить себе это ни в позитивном, ни в негативном ключе. Такая характеристика чьей-то улыбки была очень сомнительной. Что это вообще должно было означать? Но, к счастью, в разговор решил вступить Бэкхён.

— Вот представь себе Чеширского кота… если конкретнее, то его улыбку. Представил?

— Представил, — кивнул Исин.

— А теперь представь, что такой загадочной, широкой, не побоюсь этих слов, заискивающей и кровожадной, сверкающей своей белизной улыбкой, улыбается маньяк, который стоит в твоей комнате в одной руке с окровавленным ножом, а в другой с головой твоей… хм… матери. И нежно так тянет что-то вроде: «А у кого это зубик выпал?».

— Бр-р-р, — позитивная картина, которую рисовало воображение Исина, в миг стала кровавой, и от этого неожиданного преображения, парня аж передернуло.

— Представил, да? — как-то по-детски радостно поинтересовался Бэкхён. — Вот это Чанёль, только без ножа и головы. Ну, матери, не своей…

— Нет, не так, — вступил в разговор Чондэ, активно размахивая руками, — ты не так его описываешь.

— А как надо? — обиженно надул губки Купидон.

— Син, — Чондэ развернулся к Исину и удобно уселся, в порыве поделиться образом неизвестной пока Зубной феи, — вот представь, ночь, темная комната, родители только ушли, погасив свет…

— Может мне свет погасить и дать тебе в руки фонарик, чтобы интереснее было рассказывать? — фыркнул Бэкхён.

— Да не перебивай, — махнул на него рукой Чондэ, — Син, слушай, вот ты лежишь, ветки в окно стучаться, страшно… и тут, скрипнув, неспешно открывается дверь шкафа, чулана или не важно чего, главное, что дверь. А из-за нее в комнату вваливается несуразное нечто под два метра ростом, стукаясь о дверной косяк и все, что низко висит, ойкает, шлепает по рассыпанному лего, матерится…

— Пока не очень страшно, — напряженно поделился Исин, но отодвинулся на случай, если на него с внезапной громкой репликой, как бывает во многих страшилках, вдруг кинуться, — у Бэкхёна было жутко, а тут…

— А ты дослушай! — шлепнул по столу ладонью Чондэ, которого вечно перебивали. — Так вот, ты как бы напрягаешься, но особой опасности не чувствуешь. И тут это лохматое чудо вдруг к тебе поворачивается и как…