Les Arcanes. Ole Lukoie (СИ)

Пусть молодой человек и понимал, что именно он виноват в случившемся, сейчас ему нужен был козел отпущения, на котором бы можно было сорваться. Было просто необходимо выпустить ту бурю, которая зарождалась в груди.

Исин поудобнее уложил тело Оле на пол, поправил шапку и аккуратно расправил пальто, проглаживая его рукой, чтобы не было складок. Взгляд совершенно случайно упал на правый карман, из которого торчал уголок карты. Чжан ухватил её двумя пальцами и вытащил. Она была такой же, какой он видел её раньше. Похожа на карту Таро, только с именем Чондэ и с его лицом у всадника. Исин не понимал пугающий смысл этой карты, но теперь, кажется, некому будет его объяснить.

— Ты слишком переоценил ваши с ним силы, — пробормотал принц, усаживаясь на полу, — в конечном итоге, королевская семья есть королевская семья. Если бы два проходимца могли так просто с ней разобраться…

Чжан моментально оказался рядом с принцем, заставляя его сердце замереть. Юноша даже пискнуть не успел, как чужая рука сжалась на его шее, с силой опрокидывая на пол. В глазах потемнело. Принц потерял ориентацию в пространстве. От Исина он меньше всего ожидал такой силы.

— Заткнись, — прошипел молодой человек, — заткнись. Не смей так о нем говорить. С ним все будет хорошо. Он Оле-Лукойе. Он сильнее, чем ты можешь себе вообразить. У него достаточно силы, чтобы уничтожить королевскую семью. У него достаточно силы, чтобы уничтожить всю вашу страну.

— И теперь он мертв…

— Он не мертв! — в отчаянии закричал Чжан Исин. — Это ты будешь тем, кто умрет. Я разнесу вашу страну. Убью каждого в ней. Начну с твоего отца, потом по одному перебью жителей этой страны. Ты будешь наблюдать, как они в слезах умоляют меня пощадить их, но я этого не сделаю. Я убью каждого. Мужчин, женщин, стариков, детей. Ты когда-нибудь видел глаза мертвых людей? Ты видел, как тускнеют их глаза? А глаза детей в тот момент, когда их убивают? Ты видел их? Они не знают, что такое смерть, от этого их страдания выглядят еще ужаснее. Ты видел это когда-нибудь? Если нет, у тебя будет шанс это увидеть. Ты будешь смотреть, медленно осознавая, что только ты причина этого ужаса. Только твоя прогнившая душонка виной.

Принц смотрел в горящие жаждой кровавого возмездия глаза Исина, и не возникало сомнений, что он действительно способен сотворить что-то подобное. Юноша пропитывался страхом, проходящим по коже холодом. Слова Исина были настолько реальны, будто бы всего секунда разделяла их от реальности.

— Даже если у него и были такие силы, у тебя их нет, — пробормотал принц, — иначе ты бы давно ими воспользовался.

— Люди ошибочно принимают бездействие за бессилие. Если он или я не сделали этого, это не значит, что не могли, — Исин сильнее сжал пальцы на чужой шее, — это значит, что не хотели. У него были принципы. Он не поощрял страдания невинных, вот только теперь он не может меня остановить, а я сейчас очень даже за.

Что-то кольнуло пальцы молодого человека, и он опустил голову, обнаруживая карту Таро, все еще зажатой в руке. Исин вскинул руку, показывая карту принцу.

— Ты знаешь, что это значит?

Принц какое-то время непонимающе вглядывался в карту, пока его глаза не стали увеличиваться от ужаса.

— Кто вы такие? — прошептал принц.

— Ты знаешь, что эта карта значит? — снова повторил свой вопрос Исин.

Принц знал. Это было видно по его глазам, полным ужаса. Он смотрел на карту и как бы сильно не хотел, просто не мог отвернуться. Она словно бы причиняла ему физическую боль. Принц принялся брыкаться и изворачиваться, словно змея.

— Я не знаю, — проговорил он, закрывая глаза, — я понятия не имею что это такое!

Его крик был пропитан физической болью. Эта карта причиняла ему страдания. Исин не опускал руку. Стоило принцу открыть глаза, как он снова видел её, и извивался еще активнее, желая сбежать, но Исин держал крепко.

— Убери её! — взмолился принц. — Спрячь её, умоляю!

— Почему я должен? — холодно осведомился Исин.

— Я прошу тебя! — принц закричал, словно от сильной боли и прогнулся в спине. — Пожалуйста! Убери её!

Исин продолжал хладнокровно наблюдать за страданиями молодого человека. С ужасом для себя, он осознал, что в этот момент не чувствует ничего. Смотря на страдания другого человека, он не чувствует ни жалости, ни сострадания, ни желания прекратить его муки, и даже облегчение от того, что этот паршивец страдает, он тоже не чувствовал. И среди этого безразличия к судьбе другого человека, вдруг болезненно, словно леска, блеснуло осознание происходящего. Причиной этому были глаза принца. Они были точно такие же как у Чондэ, от этого становилось невыносимо, словно бы именно его Исин сейчас заставлял страдать.

— Я сделаю все, о чем попросишь! — в отчаянии закричал принц. — Все, только убери её!