Les Arcanes. Ole Lukoie (СИ)

Fall Out Boy – Immortals

Within Temptation – Angels

Чернота была повсюду, протягивала свои цепкие лапы, заворачивая сознание, будто в одеяло. Иногда Чжан Исин выныривал из неё, словно из-под толщи воды, пока не нырял обратно. Он был обессилен. Тело ослабело и, как и голова, налилось свинцовой тяжестью. Каждый раз, когда Исин приоткрывал глаза, он тут же их снова закрывал. Ему казалось, что он впал в зимнюю спячку. Сон в этот раз не восстанавливал сил, он превращался в одну сплошную бесконечную черноту, которая высасывала силы, как пиявка.

Когда Исин проснулся снова, за окном было уже темно. Ночь налетела совершенно внезапно, съедая прошедший день. Под её натиском было сложно даже определить свое местоположение, а произошедшее до этого момента будто было стерто из памяти. Молодой человек приоткрыл ноющее глаза и, замурлыкав почти как кот, потянулся, ощущая под боком непривычный комок. На этом движущие силы закончились. Исин смотрел в пробивающийся сквозь темноту белый потолок, такой же, как и везде, и в голове не было ни одной мысли. Сейчас он словно оказался между сном и реальностью. Темные воды уносили его сознание куда-то далеко, в приоткрытое окно, над крышами ветхих деревенских домов прямиком в летнюю ночь, а он не сопротивлялся этому.

Воспоминания о прошлом дне возвращались очень медленно. По крупицам, частички вчерашней ночи, словно песок в песочных часах, пересыпались на сторону памяти, вырисовывая собой смутные картины. Первыми сквозь пелену забытья проглянул небесный остров. Воспоминания о нем были обрывочными, фрагментарными, застывшими, как если бы он просматривал фотографии. Самыми последними всплыли воспоминания о случившемся в замке и дома. В них верилось меньше всего. Они больше походили на сон, чем небесный остров.

Исин страдальчески застонал, утыкаясь в подушку. Он не хотел допускать, что произошедшее действительно имело место быть. Что его путешествие оборвалось еще до замка, а все остальное был лишь сон после возвращения. После этого Исин не знал, как он будет смотреть в глаза Оле. Сегодня он впервые не хотел его появления. Даже на секунду проскользнула мысль, что им обоим было бы лучше больше никогда не встречаться. Чжан словно был придавлен к кровати чувством вины и стыда. Он знал, что должен встать и перекусить, хотя бы приличия ради, хотя бы для того, чтобы вернуться обратно в постель.

Юноша оглядел затуманенным взглядом неосвещенную комнату, спуская свою руку по подушке вниз под летнее одеяло, и снова наткнулся на что-то, лежащее под самым боком.

— Луиза? — сонно прохрипел Чжан, приподнимаясь на руках. Он отогнул край одеяла и тут же столкнулся с заинтересованной уткой, которая непонимающе смотрела на него, вытягивая шею. О существовании утки он забыл напрочь, поэтому сейчас был удивлен не меньше неё. Её присутствие здесь лишь лишний раз подтверждало, что все произошедшее прошлой ночью чистая правда.

Исин обреченно рухнул обратно в постель, потирая глаза. Лежать и дальше он, конечно, мог. Мог продолжать твердить себе, что его странное поведение прошлой ночью было ошибкой. И, безусловно, мог убедить себя в том, что Оле-Лукойе вовсе не существует. Это бы избавляло от многих проблем и необходимости придумывать оправдания, подбирать нужные слова для извинения. Только сейчас, кажется, Исин первый раз за эту неделю, находясь в состоянии бодрствования, задумался о том, насколько Оле-Лукойе реален. Вне сна его существование было столь же невероятно как и то, что натворил Исин.

Мысли струились медленно, словно вода, обтекая камни. Чжан понимал, что просто не готов снова встретить Оле. Им бы притормозить на время, хорошенько все обдумать. Исин не мог представить, что сможет, встретив Чондэ, вдруг улыбнуться и, как ни в чем не бывало, отправиться с ним в новое путешествие. Это не укладывалось в голове.

А потом Исина вдруг осенило. Если он не хочет встретить Оле-Лукойе, ему просто не нужно ложиться спать. Тогда он, пусть как последний трус, сможет избежать тяжелого для него разговора, потому что времени обдумать и проанализировать произошедшее просто не было. Он встретится с Оле тогда, когда будет готов объясниться, ни ночью раньше.

— Пора вставать, Луиза, — со вздохом произнес юноша, выпутываясь из одеяла. — И покормить тебя. Что едят утки?

Чжан уселся на кровати, растрепав свои и без того растрепанные волосы. Босые ноги коснулись прохладного пола. Исин не торопился подниматься. Он будто все еще находился в прошлой ночи. Воспоминания не хотели уходить. Они вновь и вновь всплывали в памяти, будто неугасающая свеча, которую Исин, как бы ни старался, не мог задуть. Это были те воспоминания, которые повиснут на нем тяжелым грузом, которые он будет вспоминать перед сном и всей душой желать вернуться в тот момент, чтобы все исправить. Он не хотел помнить, как его рука сжимала чужую шею, как он смотрел на страдания другого человека и упивался ими. Не хотел вспоминать, как целовал Чондэ.