Лес душ

– Всегда хотел это сделать, – говорит Джонья, тряся своим кулаком. Он корчится, потому что с каждым движением кровь хлещет у него по спине. Однако он не пытается ничего сделать, чтобы остановить кровотечение.

Когда принц Мейлек поднимает голову, его взгляд горит обещанием убить Джонью. Только вот он не сможет сдержать это обещание, потому что я убью Джонью раньше.

– Не надо, – говорю я. Эти слова адресованы им обоим. Принц Мейлек не смотрит на меня, однако и не нападает на Джонью.

Джонья ухмыляется и поворачивается ко мне.

– Наконец-то в тебе проснулся здравый рассудок.

Когда он достаточно близко, чтобы схватить меня, я вытаскиваю метательный нож и вонзаю тот Джонье в руку.

Он с воплем роняет меч. Я пытаюсь схватить оружие, но Джонья кидает клинок, и тот отлетает в темноту. Я едва успеваю отскочить от его колена.

Громко ругаясь, Джонья выдергивает из руки нож.

– Ты не умеешь по-простому, не так ли, Тсаув Тавс?

– Я убью тебя, – говорю я, делая хромой шаг назад. Вся левая сторона моего тела болит при каждом движении, но я стискиваю зубы и терплю. Бывало и хуже. Кендара об этом позаботилась.

Я гляжу на тело Фаут. Гнев разгорается во мне все сильнее. Я медленно делаю глубокий вдох, ощущая, как ноет горло, как болит нога, как стучит сердце, – все это напоминает мне, чем я собираюсь вот-вот наградить Джонью. Спокойствие уже пробуждается во мне, леденящее дыхание, которое убаюкивает мою боль.

Джонья усмехается.

– Ты собираешься убить меня после того, как спасла меня в чайном доме? Я бы тебя спасать не стал.

– Да, я жалею о том решении каждый день.

В ответ на мои слова не следует никаких колких комментариев, как я ожидала. Вместо этого насмешка исчезает с его лица, и странная серьезность появляется в его чертах, когда он рассматривает рану на своей руке.

– Порой я тебе завидую. Твое существование такое… незатейливое. Ты не знала своих родных. У тебя никогда не было обязанностей, возложенных на тебя родителями. Никто не ждет от тебя ничего великого.

Я смеюсь без капли юмора в голосе.

– Ты ничего обо мне не знаешь.

– Тебе нечего терять, потому что у тебя никогда ничего и не было, – говорит он, хотя в его словах нет привычной ему надменности. – А такие, как я, которые ниже титулов, но выше того, чтобы выполнять монотонную работу? Нам приходится бороться за каждую порцию власти, какую мы только можем получить, и не важно, каким образом мы ее заслуживаем в итоге.

Он что, впрямь пытается оправдать сейчас себя за то, что насмехался надо мной и издевался со дня нашей самой первой встречи?

Я говорю спокойно, когда отвечаю:

– Королева Мейлир окрестила меня предателем, а это значит, что я больше не обязана следовать законам. Мне не нужно прикусывать язык и терпеть твой комплекс неполноценности. Так почему бы тебе не подойти ко мне и не продемонстрировать свою власть, которой, как ты говоришь, ты обладаешь?

Джонья ухмыляется, вся серьезность вновь стирается с его лица.

– Ты всегда умела важничать в разговорах, но мы оба знаем, что это полная чушь. У тебя нет власти, которую ты хотела заполучить. Место Тени уже мое.

– Да кому теперь интересно быть Тенью? Разве ты не слышал? Я Душа Тия, Младший солнечный бог. Я спаситель, который уничтожит Мертвый Лес. Я нужна королеве Мейлир. А ты? Очередная ее шавка. Тебе легко можно найти замену.

Выражение его лица мрачнеет с каждым моим словом. Как же легко его поймать на крючок. Если бы только в Гильдии было дозволено так говорить. Джонья делает шаг мне навстречу и, как полнейший идиот, кидает нож во тьму под дерево.

Он полагает, что ему не понадобится оружие. Я ранена и потеряла много крови, из-за чего у меня и правда кружится голова. Кроме того, он не может убить меня, тогда королева будет в ярости. Он просто хочет сломить меня.

Однако несмотря на то, что он чуть не погиб от шаманской магии, он по-прежнему меня недооценивает. До сих пор думает, что умнее. И несмотря на то, что все мое тело болит, я вовсе не такая слабая, как он думает, не важно, от предвкушения или от шаманской магии, что течет в моих жилах.

Принц Мейлек с напряженным беспокойством наблюдает за нами.

– Сирша, – начинает он. Я слышу королевскую требовательность в его тоне: убей его.

В следующий миг Джонья атакует.

Я избегаю кулака и бью его в живот. Удар отдается болью в моей ноге. Он сильнее и сможет с легкостью меня одолеть, поэтому я не могу позволить ему себя поймать. Он делает новый выпад. Я отскакиваю, но из-за ранения делаю это неуклюже. Мой ботинок скользит на неровной почве. Я падаю на бок, вскрикивая. Боль пронзает мое бедро.

Джонья пытается запрыгнуть на меня сверху, но я поднимаюсь на одно колено, вонзая кулак ему в бок. Он падает на спину, ворча от удара, который приходится ему в плечо. Я поднимаюсь на ноги и пытаюсь попасть коленом ему в шею. Он перекатывается по земле, и мое колено попадает в грязь. Пока он поднимается на ноги, я хватаю темный пояс одного из мертвых музыкантов, который наполовину развязался. Наматываю один конец себе на кулак и тоже поднимаюсь.