Лес душ

Он слушает не перебивая и не комментируя, его взгляд полон любопытства. Когда же я завершаю свой рассказ, он смотрит вниз на свой нетронутый чай, раздумывая над чем-то. Я поворачиваю свой браслет-талисман на запястье, пытаясь по его угловатому лицу разгадать, чем заняты его мысли. Хотя он и позволил мне смотреть ему в глаза, мне все еще кажется такой поступок с моей стороны высокомерным.

– Магия света очень редкая, – говорит он наконец. – Все сиятели обладают талантом прикасаться к источнику магии других. А этот источник и есть душа. Однако такая сила требует высокую цену, поэтому ты чувствовала себя так плохо вчера.

Я вздрагиваю, но он продолжает:

– Пробуждение твоей силы пронеслось волной по Тию. Она потревожила духов Мертвого Леса, а также многих шаманов и тенеблагословленных, которые чувствительны к духам. В призвании света лишь одно ремесло могло вызвать такую волну, потревожившую остальных. Я тут же понял, кто ты такая, как понял и каждый сиятель и тенеблагословленный, кто почувствовал пробуждение твоих сил.

У меня внезапно пересыхает во рту. Я поднимаю кружку и делаю обжигающий глоток.

– И что же это за ремесло? – шепчу я.

– Ты когда-нибудь слышала о целителях душ?

– Возможно, видела упоминание об этом в одной из книг, – говорю я, но все равно не понимаю, что это означает.

– Целители душ являются сиятелями, которые направляют души, ведут их либо в загробный мир, либо обратно в мир живых. Или так гласят легенды. Всего одна целительница душ существовала на протяжении всей истории шаманства. И уж точно, она жила задолго до того, как образовалось королевство Эвейвин даже в качестве идеи. Она основала то, что позже превратилось в столицу Ньювалинской империи, шаманский город Мирриим.

Я обрадовалась, что сижу, потому что мои ноги начинают дрожать. За несколько секунд в тронном зале как будто бы стало жарче. У меня кружится голова. Разве такое возможно наяву? И все же… я ведь прижималась к бездыханному телу Саенго, а на следующий день прикоснулась к ее груди, в которой билось живое сердце.

– Так вот что я сделала с Саенго? Я вернула ее к жизни?

– Образно говоря, да, однако это не было демонстрацией твоего особого ремесла, в отличие от того, что ты сделала в Мертвом Лесу. То, что ты описываешь, больше наталкивает меня на мысль о том, что ты сделала Саенго своим фамильяром.

Глава 9

– Своим… – я вспоминаю девочку-лекаршу из долины Крайнес и о том, что ее магия заключена в ее теле, точно в ловушке, без фамильяра, который служит проводником. Однако то, что Саенго может стать моим фамильяром, не приходило мне в голову. – Простите, но я, кажется, не до конца понимаю.

– Шаманы не могут получить доступ к своей магии без фамильяра, который почти всегда является духом животного. Будучи отголосками душ, они способны общаться с живыми душами. Думай об этом, как о песне, которую только души могут услышать. Связь является обменом. Фамильяр становится проводником между шаманом и его магией, и эта же самая магия позволяет фамильяру снова обрести физическую форму.

И стать мишенью для нападения или болезни. Умный противник всегда будет сначала целиться в фамильяра, чтобы оставить шамана бессильным.

– Обычно, чтобы закрепить союз между шаманом и фамильяром, нужен медиум. Медиумы способны видеть и общаться с духами. Но порой, в особо стрессовых ситуациях, наша магия может пробудиться, обратившись к ближайшему доступному духу.

– В особо стрессовых ситуациях, – слабым голосом повторяю я. Мой пульс ускоряется. Растерянность и недоверие борются внутри меня. Неужели в этом и есть причина нашей странной эмоциональной связи?

Свет мысленной свечи Саенго горит уверенно и ярко за окном, которое я поставила между нами. Я стараюсь держать его закрытым. Ее эмоции должны оставаться ее личными эмоциями.

– Но ведь она человек.

– Вот именно, – хотя голос Ронина остается тихим, смысл, что он вкладывает в слова, пробирает меня до костей. – Никогда в истории еще не видели человека в качестве фамильяра.

– Тогда как вы можете быть в этом уверены?

– Прошлой ночью тебе бы не удалось применить магию, если бы у тебя не было фамильяра. Это самое простое объяснение, и все же в нем нет ничего простого. Это беспрецедентный случай.

– А с ней все будет хорошо? Она… я причинила ей боль? – моя грудь болит от одной мысли об этом.

– Она будет привязана к тебе и твоей магии, пока связь между вами существует.

Погнавшись в ту ночь за Джоньей, я изменила обе наши судьбы. Потираю пальцы, потеплевшие от чайной чашки, стоящей на блюдце.

– Это… сложно.

– Могу себе представить, – он встает на ноги.