Лес душ

– Мой учитель, который обучал меня управлять и совершенствовать мое ремесло, учился под руководством казаинского оружейника, – говорит она. – Казаинские оружейники куда большие мастера, чем наши собственные. Они куют из редких металлов, которые добывают в глубинах своих гор, и насыщают свое оружие теневыми ремеслами, которые уникальны у каждого клана.

Наши попытки поддерживать беседу становятся все реже и реже, когда солнце клонится к закату. Постоянное напряжение витает в воздухе между нами. Мы перекусываем кусочками сушеного мяса и рисовыми шариками, чтобы лишь подавить чувство голода, однако не останавливаемся для передышки. Спустя какое-то время, которое, кажется, тянется нескончаемо долго, Ронин наконец впервые подает голос с тех пор, как мы покинули Край Пряльщиков:

– Лагерь уже недалеко, – сообщает он.

Меня захлестывает облегчение в тот самый момент, когда один из солдат за моей спиной начинает кричать. Я разворачиваюсь, выхватывая мечи еще до того, как вижу неприятеля. Пара рук, едва ли похожих на человеческие, высовываются из дерева. Кости торчат из черно-синей кожи трупа, который схватил одного из наших солдат – ее зовут Аудри, если я ничего не путаю. Кривые пальцы вцепляются в ее глотку и дергают за край нагрудника, утягивая в дерево. Другой солдат хватает Аудри за талию, мышцы на его шее напрягаются, когда он прикладывает все силы, чтобы помочь, но ему не удается.

Фаут тут же бросается на помощь, однако перепуганные вопли Аудри пробуждают другие деревья вокруг нас. Мои мечи обрубают руки трупа. Тот отпускает Аудри, но другое тело сразу же выползает из ствола. Охая, я отступаю. Череп этого существа раздроблен с одной стороны, и голова просто свисает, словно и шея тоже обрублена. Скрежет раздается из его рта, когда существо дергает Аудри с такой злостью, что Фаут и другой солдат даже вдвоем не могут ее удержать.

Фаут едва не падает на дерево следом. Я успеваю поймать ее за ногу, и она шлепается в грязь. Крики Аудри становятся все глуше, когда верхняя часть ее тела утопает в коре, хотя мы все еще пытаемся вытащить ее за ноги.

– Помогите! – кричу я Ронину, который даже не смотрит на нас. Его пронзительный взгляд мечется от дерева к дереву, ища что-то.

Вокруг нас куски разломанной коры и мертвые тела, которые выворачиваются и пытаются схватить нас в свои жуткие руки, утащив с собой в деревянную тюрьму.

– О, Сестры, – тяжело дышу я, предпринимая новую попытку высвободить Аудри. Паника разрастается в моей груди еще больше, когда я замечаю новые тела, появившиеся на периферии моего зрения. Магия внутри меня разгорается, становясь интенсивнее, напористее. Моя кожа словно горит, и жар растекается по плечам, устремляясь в руки.

А потом вопли Аудри внезапно стихают, ее ноги перестают дергаться. Я вздрагиваю, моя магия стихает от охватившего меня шока.

Другой солдат издает вопль, похожий сразу на крик ужаса и плач отчаяния. Отползая назад, он вытаскивает свой меч. Фаут помогает мне подняться на ноги. Я пытаюсь снова почувствовать магию внутри себя, отчаянно надеясь оказаться хоть как-то полезной, а не просто таращиться в страхе на остатки тела Аудри, которые точно пережевывает, поглощает, черный дрожащий ствол.

– Бегите, – резко приказывает Ронин. Однако никому из нас не требуется напоминание, чтобы броситься прочь.

Мы бежим, страх прибавляет нам скорости. Деревья проносятся мимо серо-зеленым пятном. Я размахиваю мечами, перепрыгиваю через корни и брыкаюсь. Фаут чуть не утаскивают аж два раза к тому моменту, когда мы наконец видим редеющие ветки и чистое небо. Мы выскакиваем из-за деревьев и падаем на землю без сил.

Трава остужает мою разгоряченную кожу. Точно насмехаясь над нами, солнце задорно сияет над нашими головами. Фаут, упав на колени, сидит без сил рядом со мной. Ее короткие волосы растрепались и взмокли от пота, прилипая к скулам. Она тяжело дышит, часто и сбивчиво, как и я. Должно быть, мы пробежали не меньше мили за рекордно короткий отрезок времени.

– Их было так много, – шепчет в конце концов она.

Я молча киваю, по-прежнему чувствуя себя парализованной от шока. Мы так и сидим в тишине, прокручивая в голове последние несколько минут, все наши мысли до сих пор еще там, в ловушке, в гнилом дереве вместе с Аудри. Мне следовало попытаться лучше, следовало помочь ей, помочь им всем. А я просто сбежала. Мои пальцы впиваются в землю, держась за настоящее. Грязь сыплется с моих рук, когда я наконец поднимаюсь. Помогаю встать на ноги Фаут и только потом понимаю, что другой солдат уже неспешно волочит ноги вперед.

Мы вышли из чащи недалеко от тропы, по которой я впервые вошла в Мертвый Лес почти неделю назад. Лагерь Саб-Хлий находится совсем близко.

– Где Ронин? – я озираюсь по сторонам, ища его высокую фигуру. Фаут делает то же самое, небрежно проводя руками по волосам и пытаясь их расчесать. Он приказал нам бежать, но не побежал вместе с нами. Неужели он до сих пор в лесу?

Фаут делает было шаг в сторону леса, но затем она замирает в нерешительности. Однако вскоре силуэт Ронина появляется из темноты, окутывающей деревья.