Лес пропавших дев

– Я изучил его финансовые затраты. Огромное количество денег шло на оплату ритуалов шаманки. Может, он использовал ее, чтобы подобраться поближе к тем тринадцати девчонкам? – Инспектор вытянул губы: похоже, его и самого не убедила эта теория. – Если шаманка помогала ему похищать девушек, чтобы отправлять их в империю Мин, она могла бы заработать на этом целое состояние. Но зачем тогда жить в маленькой хижине у подножья горы Халла? Зачем вообще оставаться в деревне и помогать нищим крестьянам, если можно поселиться где угодно и служить аристократам?

– Сохён была ее дочерью, – сказала я. – Она погибла в лесу пять лет назад. Когда-то и ее отослали в подарок императору, поэтому в деревне ее сторонились. Думаю, она страдала от этого.

– Ага, – протянул инспектор Ю, погрузившись в мысли. – А вот это уже интересно. Мотив не жадность, а месть… – Он помолчал, потом вдруг сказал: – Поехали, провожу вас к шаманке Ногён. Не спускайте с нее глаз.

– А как же отец?

– Попрошу помощи у деревенского старейшины, чтобы перевезти его останки.

Останки! Какое жуткое слово! Будто он говорил об испорченном мясе, свинине или курятине, которую выбросили в помойную яму во дворе, а не о человеке, когда-то ходившем по этой земле, и который в одиночку вырастил меня после того, как мама умерла.

– Вы быстро вернетесь? – спросила я, хотя на самом деле мне очень хотелось спросить: «Когда вы арестуете шаманку Ногён?»

Он взглянул на небо.

– К вечеру. Заеду в хижину, чтобы увезти шаманку на допрос в кванхон.

Значит, он поверил мне. Смесь облегчения и страха охватила меня, но она быстро переросла в мучительную тревогу, когда инспектор Ю спросил:

– А сестра знает, что вы подозреваете шаманку?

Я крепко сжала рукоятку отцовского меча.

– Нет, мне не хотелось ее расстраивать.

Возникла небольшая пауза.

– Это хорошо, – неожиданно для меня ответил инспектор. – Так даже лучше. А то она наверняка рассказала бы все шаманке, и кто знает, что бы из этого вышло. Возможно, Ногён попыталась бы сбежать.

Инспектор Ю ускакал прочь. Вскоре он превратился в размытое пятнышко на фоне бескрайнего неба. Я медленно спешилась и, зажав меч чукчандо под мышкой, повела пони в конюшню. Вечером, когда приедет инспектор, он заберет еще и этого пони. Всего несколько часов подождать.

Я прижалась лбом к деревянной двери конюшни. Руки невольно разжались, меч уткнулся в землю. Я представила, какое лицо будет у Мэволь, когда инспектор Ю заявится к нам вечером, как она испугается, когда он увезет допрашивать шаманку. Я представила, как она лихорадочно соображает, кто же мог обвинить ее наставницу. Потом она повернется ко мне, и ее глаза наполнятся болью.

– Ты вернулась!

Я вздрогнула и обернулась. Не успела подумать о сестре, как вот она передо мной.

– Ну как? – Она с интересом разглядывала отцовский меч. – Инспектор осмотрел место, нашел что-нибудь?

Я смотрела на Мэволь. Может быть, это последний раз, когда мы разговариваем так по-дружески. Она умылась, причесалась и переоделась в чистый белый ханбок. Ее глаза светились любопытством, хотя в лице можно было разглядеть следы недавно пережитого потрясения.

– Инспектор сказал… – я остановилась, потому что мой голос предательски задрожал, – что отца закололи.

Пауза.

– Я так и думала.

– Правда?

– Я тут думала, пока тебя не было… В лесу его кто-то преследовал. Потому он и оставил на деревьях столько зарубок: понимал, что живым из лесу не выберется.

– И кто же убийца по-твоему?

– Ссыльный Пэк, – ответила Мэволь, а потом нахмурилась. – Почему ты качаешь головой?

Я и не заметила, что качаю головой.

– А ты кого считаешь убийцей? – спросила она.

Я взглянула в сторону хижины, потом повернулась к сестре.

– Отца отравили…

Я замолчала, все никак не могла решиться. Нужно было подумать еще, принять правильное решение, но Мэволь выжидающе смотрела на меня, раздумывать времени не было. Во мне пробудилась робкая надежда. Если я расскажу ей все сейчас, может быть, она не станет на меня сердиться? Лучше услышать эту новость от меня, чем от инспектора Ю.

– Ядом растения кён-по буджа, – договорила я наконец.

Мэволь ничего не ответила, и на мгновение мне показалось, что она прислушается ко мне. Я уже собралась объяснять ей, как яд связан с шаманкой, но она сказала:

– Ты что, рылась в ее вещах?

Я вся напряглась.

– А ты что, знала, что она держит яд?

– Конечно, знала, он облегчает боль в суставах. Она сама мне сказала.

– Ты веришь всему, что говорит шаманка, но всех ее секретов не знаешь. – Я очень беспокоилась за сестру, старалась говорить как можно мягче. – Ты даже не знала, что Сохён – ее дочь.

– А зачем мне знать все ее секреты? Я доверяю ей, – сказала Мэволь, – и знаю, что она ни за что бы не причинила отцу вреда. Она не убийца.

– А мне ты доверяешь?

– Да.

– Тогда поверь, я говорю правду.

Я с трудом удержалась, чтобы не сказать «умоляю».