Леший

– Она приглядывала за мной в виде косматой нечесаной старухи, – продолжил он. – Будто я простой смертный, а она та самая, которая приходит неожиданно, бабушка с косой. Теперь, я полагаю, имеются все необходимые данные для предъявления иска господину Сереброву из ФСБ. Его старуха была. Агентка. Пусть сушит сухари. Сначала иск. Потом уголовное дело возбудим за преследование по политическим мотивам. Николай Карлович – специалист в этой сфере. Заодно пусть разберутся и с лешим. Я просто в этом уверен, что Леший – это их рук дело. Проект ФСБ… Они его создали и пустили в лес…

– Очень может быть, – произнес сквозь зубы Сухофрукт, – но дело это непростое и очень щекотливое. То, что ты задумал, Евгений, между прочим, ударит по тебе. Зря ты гомозишься. Зря старуху убрал. С косой. Пусть потихоньку стучала бы. Это же просто замечательно, когда у тебя такая канализация образовалась – сливал бы туда потихоньку дезинформацию и вообще всякую глупость. Это же так удобно. Но ты – нет! Уволю… Уволил и ничего не добился. Мы помогли тебе. Привели в этот кабинет. Мы надеялись на тебя. Надеялись даже тогда, когда ты нам этот бизнес навязал с безакцизной торговлей спиртом под видом медицинских препаратов, припарок и полосканий. Я ничего не имею против боярышника на семидесятиградусном спирту. Я даже не против тех пилюль, которые ты собираешься парить северянам за ограду. Меня беспокоит другое. Меня тревожит твоя торопливость и безоглядность. Наверное, ты думаешь, что заговорен ото всех бед и напастей. Зря торопишься, Женя. Не гони верблюдов. Посмотри вокруг. Не те времена, чтобы так скакать. От твоих поступков много шуму и пыли. Ты даже не ставишь нас в известность о собственных планах. Решил шагать широко – штаны не порви…

– Как это?! – окрысился Безгодов.

– Ну, как же. Распорядился там кого-то к столбу привязать. Может, у нас негры завелись? И мы живем во времена южных штатов?

– Не будут заплывать! – хлопнул по столу ладонью Безгодов.

– А если это менты?

– Рыбаки на моторке заехали…

– Ну, смотри, Женя, – вздохнул Сухофрукт. – Мы тебя предупредили. Не зарывайся. И бандитов своих убери. Двое сгорели вместе с джипом. Одного лешего успокоишь – найдется другой. Какой-нибудь водяной. Остынь, Евгений.

– Да пошли вы все в…

– Это твое последнее слово, губернатор?

Но тот не удосужился ответить, отвернулся вместе с вращающимся креслом к окну и сидел, будто в кабинете был один.

Компания поочередно произнесла еще несколько малозначащих фраз, однако Политик продолжал молчать.

– Пошли, ребята, отсюда, – произнес, как приговорил, Мальковский. – Кажется, мы пришлись не ко двору.

– Да, пора, – согласился Смаковский, сидевший до этого безучастно и наблюдавший за боем быков. Он продолжал бы молчать даже в том случае, если с обоих бойцов полетела бы клочьями шерсть. Но Политик превзошел себя. Он послал их туда, откуда все они в разное время на свет появились.

– Смотри, Евгений, – напоследок припугнул Рябоконь. – Быстро ездить ты стал – из кибитки не выпади… на повороте…

Обескуражено глядя на согнутую фигуру Политика, бизнесмены «Сибирских Афин» гурьбой вышли за двери. Спустились в вестибюль и остановились.

– По домам?

– Ни в коем случае…

– Куда?

– Ко мне. Сын приехал из Швейцарии. Ему, говорит, там донорское яйцо поставили – будем обмывать.

– А этот?

– Пусть сидит себе… Кулик на болоте… Осмелел не в меру…

Все четверо уселись каждый в свой автомобиль с персональным водителем и направились в особняк банкира. Рапп не желал упускать друзей из своих объятий.

Глава 18

Волна, поднятая «Коршуном», выплеснула наше суденышко на илистый берег, словно скорлупу из корыта.

Сидя на скамье у берега, я успел поднять кверху ноги, чтобы не замочить. Грузин с Ивановым, чавкая обувью в пенистой воде, оставались на месте. Команда теплохода толпилась на носу. Рукава засучены. Играют мускулы предплечий. За все отвечает капитан. Он только что выдал им приличный аванс, и ребятам было весело.

Теплоход сбавил обороты. Вода в ручье быстро спала. По берегу образовалась непролазная топь. Иванов, чавкая ногами в грязи, пробирался в мою сторону. В руках у него оказалась мешковина с завернутой в нее винтовкой. Я прикусил палец, выразительно глядя в его сторону. Это был жест, означающий «внимание».

– Здорово, мужики! – проорал в мегафон капитан. – Какими судьбами!

Я продолжал кусать собственный палец. Иванов и Грузин молчали.

– Вы что-то сказали или мне послышалось?! – вновь разнеслось по лощине. – Как вас сюда занесло?! Там же ясно написано! На столбе! Областная собственность! Кто вы такие, чтобы нарушать?!

– Рыбаки, – промямлил я.

– Ах, рыбаки?! – загремело вновь. – Рыбаки ловили рыбу, а поймали рака. Целый день они искали, где у рака срака!