Леший

- Дак это ты, шелопай эдакий, нам свет-то устроил? А мы уж думали, боженька сжалился, – заулыбалась Матвеевна.

- Да это Степан Иванович вам праздник устроил. Вон в машине сидит, ждёт, что на чай с пирогами позовёте.

- Коленька, родненький, да я бы с удовольствием, только не до чаю сейчас, Нюрку спасать надо. Вы уж отвезите её в медпункт, а чаем я вас потом напою. И пироги будут, и к пирогам что полагается, найду.

Голова у Нюрки кружилась так, что сама без поддержки идти не могла. Колька подхватил её под здоровую руку, довёл до машины, усадил на заднее сидение. Обнял бабулечку:

- Ты тут не тужи! Как только Люся бабу Нюру отремонтирует, мы её тут обратно привезём. Через час можешь самовар ставить.

Но приехали Степан Иванович с Колькой без Нюрки. Осмотрев больную, фельдшер вызвала из района «скорую», и отправила пострадавшую в больницу.

- Колинька, надо бы дочке-то Нюркиной позвонить да обсказать всё, как есть. У меня вон и бумажка с её телефоном на божнице лежит. Если в район отправили, дак, поди худо дело. Не стала бы Люся понарошку-то «скорую» вызывать.

- Сделаем! – заверил Колька. – Самовар-то, поди уж и остыл?

- Дак самовар я мигом, зови Степана-то.

Но праздничного застолья не получилось. Матвеевна всё охала и ахала по поводу несчастья. Мужики выпили по две стопки наливки и заторопились домой.

- Позвонить-то не забудь, шалопай! – напутствовала Матвеевна. – А то в горло попало, дак загуляете.

- Не загуляем, бабуля, не загуляем! – заверил Колька, обнимая свою бабушку. А Степан Иванович солидно протянул руку:

- Спасибо, Матвеевна, за угощение! Сделаем всё по высшему разряду. Не болей сама-то. Через пару дней снова заглянем, расскажем, что там с тётей Нюрой.

Нюра приехала через неделю на машине вместе с дочерью.

- Забираю, я бабушка Матвеевна, подругу твою. Лечиться ей надо. У нас поживёт, а на лето, если захочет, сюда вернётся.

- Не хотела я ехать, – заоправдываласьНюрка, – да вишь какое дело-то… Там процедуры какие-то навыписывали, уколы, Лазаря какого-то делать надо. Съезжу, погощу, а как оклемаюсь, обратно и вернусь. Ты тут одна не скучай. Да на крыльце осторожнее, а то, не дай Бог, как я, соскользнёшь… Кто тебя спасать будет?

- Ты лечись, как надо, – не сдержала вдруг нахлынувших слёз Матвеевна. – Приедешь к лету и ладно.

Обнялись старушки, поплакали.

- Да ладно вам слёзы-то лить! – строго сказала дочь. – Не навек прощаетесь.

- Как знать, как знать, – тяжело вздохнула Матвеевна.

Нюрка села, машина резко взяла с места. Матвеевна перекрестила отъезжающих и долго махала рукой, хотя машина давно уже скрылась из вида.

Опять тяжело вздохнув, Матвеевна поднялась в дом, села у окошка.

Одна-одинёшенька! И действительно, не дай Бог, случись что, помощи ждать не от кого. Опять тяжело вздохнула и вытерла уголком платка глаза, хотя слёз в них и не было.

* * *

А через неделю приехал к ней председатель сельсовета, или по-новомодному – глава сельского поселения.

- Давай-ко, Матвеевна, собирайся. Знаю, что дочь у тебя далеко, а у нас в районе в Доме ветеранов места есть. Половину больницы под него по распоряжению нового губернатора отдали. Поживёшь там до лета, всё не одной маяться.

- Ой, да что ты такое говоришь-то, Илья Иванович?! Какой Дом ветеранов? Нечто я немощная какая, чтобы за мной там няньки ухаживали? Не хочу я в казённом доме, пока сама в силах. Вот если уж совсем невмоготу, тогда и в богадельню вашу забирайте. А так я из своего-то дома никуда. Я же там от тоски помру сразу!

- Да там-то как раз тебе весело будет. Это тут у тебя тоска зелёная. Ни радио, ни телевизора, ни телефонной связи, ни электричества. Книжки разве что? – углядел на тумбочке томик в яркой обложке.

- Да книжки-то я уж давно читать не вижу, – горестно вздохнула Матвеевна.

- Вот, а там у тебя и телевизор будет, и куча собеседников. Глядишь, ещё и кавалера найдёшь. А что? Есть там бравые молодцы твоего возраста.

- Смеёшься, Илья Иванович! Шутки шутишь…

- Да какие шутки? В области в таком же доме ветеранов в прошлом году свадьба была. Да-а! Даже с венчанием. Вон как! Отдельную комнату им определили, живи – милуйся.

- Да уж отмиловались мы своё… – вздохнула Матвеевна. – О душе думать надо. А разве в шуме да гаме можно спокойно думать?

- Ну, честно скажу, бывает там и шум, и гам. Есть определённый контингент из бывших. Как пенсию получат, так куролесят, пока деньги есть. Но они в отдельном крыле живут, с такими же неугомонными. Соглашайся, Матвеевна! Тебе бы надо социального работника определить, но кто же в такую даль ходить-то станет? Вот то-то и оно… Давай, я завтра в социальную службу позвоню, они тебя на экскурсию свозят. Понравится, там и останешься. А к лету – домой. У нас так многие делают. Договорились? А летом-то, слышь, посёлок для стариков строить будут. Каждому ветерану – отдельный домик. Там по проекту и медпункт, и центр досуга, и спортзал.