Лесная тропа

Едва лишь первые проблески рассвета появлялись на небе, я вскакивал с постели и злился из-за того, что дни делались все короче и солнце всходило все позже. Как только становилось достаточно светло, я немедленно принимался за работу, чтобы выгадать время. Моя подзорная труба была привинчена к косяку окна, и стоило мне заметить коляску, двигающуюся на юг по правому берегу болота, я тотчас направлял на нее свою трубу, дабы убедиться, что в ее упряжку заложены те самые гнедые. Разглядев их, я тотчас бросал кисть и палитру и мчался по левому берегу болота в лес, чтобы встретить ее на просеке. Встреча наша происходила всегда одинаково. Мы медленно двигались навстречу друг другу, а поравнявшись, обменивались взглядом, причем я почтительно кланялся, неотрывно глядя в ее большие, горящие живым огнем глаза, а она приветливо отвечала мне наклоном головы, и каждый продолжал свой путь. Теперь я уже не возвращался домой проселком, на котором дожидалась ее коляска, а боковой тропкой добирался до дороги на своем берегу болота и по пей отправлялся домой.

Однажды коляски с гнедыми что-то очень долго не было видно на правом берегу болота. Она появилась на два часа позже обычного. Я тотчас бросил свои кисти и направился в лес. Мы встретились. Мне показалось, будто, увидев меня, она покраснела.

На следующий день коляска появилась на полтора часа раньше. Я сорвался с места, бросился в лес, мы встретились, и мне опять показалось, будто щеки ее зарделись.

С этого дня коляска приезжала всегда ровно в одиннадцать часов. Мы встречались, раскланивались, и ее глаза становились все прекраснее и лучистее.

Ни разу, ни единого разу Родерер не упомянул в разговоре о своей дочери. Молчал и я.

Наступил день святого Варфоломея. Утром в Люпфинге служили праздничную мессу, и коляска с гнедыми так и не появилась па правом берегу болота. Пробило три часа. День для меня тянулся невыносимо. Я собрался и отправился пешком по направлению к городу. Восточнее Люпфинга длинной полосой тянулся лес, с опушки которого были видны как на ладони долина реки, луга, поля и сады, окружавшие город. Оттуда можно было увидеть даже замок Фирнберг. Я решил выйти лесом на опушку, а затем, уже по дороге, двинуться в Люпфинг. Выйдя из лесу, я увидел удивительную картину. Весь луг, полого спускающийся к лесу, и даже отчасти окружающие поля, с которых уже свезли урожай, были уставлены балаганами, столами, кегельбанами, мишенями для стрельбы, качелями, подмостками для музыкантов, площадками для танцев и бог знает чем еще, а вверху развевались флаги, укрепленные на высоких мачтах, над пирующими за столами и снующими туда и сюда празднично разодетыми жителями Люпфинга, Киринга, Фирнберга, Цанста и прочих дальних и ближних мест. Я остановился, не в силах оторвать глаз от этого зрелища. Потом вынул альбом и решил сделать набросок открывшейся передо мной картины. Между лесом и лугом тянулась невысокая стена грубой кладки, вдоль которой со стороны, обращенной к лугу, шла дорога. Я принялся искать удобное местечко с моей стороны, то есть со стороны леса, где я мог бы положить альбом на камни стены и рисовать, оставаясь незамеченным. Такое местечко вскоре нашлось. У самой стены, в тени орешника, возвышался небольшой, поросший травкой бугорок, отчего стена здесь получалась немного ниже, так что, лежа под кустом, я мог прислонить альбом к выступу стены и сквозь выбоину в верхнем ряду кладки обозревать луг. Устроившись так, я принялся за работу, но не успел сделать и десятой части рисунка, как увидел па дороге по ту сторону стены группу людей, двигавшуюся по направлению ко мне. Впереди всех шел Родерер, ведя под руку пожилую даму с мягкими, тонкими, приятными чертами лица и большими карими глазами. Очевидно, то была Матильда, мать Сусанны. За ними следовала Сусанна с двумя барышнями, затем граф с черноволосым молодым человеком, что в тот раз стоял за моей спиной рядом с Сусанной, и еще несколько молодых людей. Остановившись прямо перед тем местом, оде я лежал, Родерер сказал:

— Отсюда хорошо видна вся ярмарка, и пожелай художник ее написать, ему не сыскать более удобного местечка. Наиболее яркое зрелище народные гулянья являют собой в Голландии.

— А вот и каменный трон для нашей королевы. Такие троны под открытым небом устраивали древние языческие племена для своих вождей, — сказал светловолосый граф, помогая Сусанне сесть на стену, там, где в верхнем ряду кладки находился плоский камень.

— А матушка королевы, как ее вассалка, должна, пожалуй, сидеть по левую руку от нее и немного ниже, — заявил Родерер, подводя Матильду к другому камню рядом с тем, на котором сидела Сусанна, но пониже.

Усевшись на него, Матильда сказала:

— Старость ищет, где пониже, потому что высоко ей уже не взлететь.

— Вассалы сидят еще ниже вассалок, — добавил Родерер, усаживаясь ниже своей супруги, вероятно, просто на отвалившийся от стены камень.