Лесной хозяин

Миссис Джонс вскинула бровь. Ленору всегда поражало, когда люди умеют так делать, поднимать одну бровь. Рори, например, умела. Ленора очень хотела научиться, но, сколько ни пыталась, ничего не выходило. Брови – они как будто единое целое, одна без другой не двигается.

– Почему мой папа уехал из Замкового особняка?

Стоит миссис Джонс ответить на один вопрос, самый острый в эту минуту, и она избавится от вороха других вопросов в будущем.

Хотя, на самом деле, не избавится.

– Действительно, почему же? – со вздохом протянула миссис Джонс.

– Нам он никогда не рассказывал. Вообще ничего.

– Хм-м. – Миссис Джонс покачала головой.

– Мы в этом особняке могли бы все разместиться. Свободно. И всем бы места хватило предостаточно, – продолжала Ленора. Слова сами лились, остановить их поток было всё труднее.

– А там, где вы жили в Техас-Сити, неудобно было?

– Дом был очень маленький. А нас шестеро. Вот если был бы у нас тогда особняк… – Она запнулась, намеренно прервала фразу, которая вот-вот собиралась слететь с языка, и произнесла вместо неё другую, более правильную: – Вот если будет у нас особняк, тогда заживём что надо. Как вы думаете…

Но она не закончила: не вынесла бы взгляда миссис Джонс после таких слов. После слов надежды, что они живы. Что приедут. Что она не одна в этом мире.

Когда она подняла лицо, в глазах кухарки плескалась голубая бездна тоски.

– Твой папа… – Она заколебалась, видимо, тщательно подбирая слова. – Твой папа был человек глубоко верующий. – Ленора выпрямилась. Неужели объяснят, в кои-то веки? – А дядя – учёный до мозга костей. Он верит только в науку.

– Но разве одно другому мешает? – Конечно, не мешает. Джон вот тоже любил науку.

Миссис Джонс усмехнулась.

– Ты и представить себе не можешь, как вера и наука могут разобщать людей.

– Но ведь они же были братья, – возразила Ленора. – Разве это ничего не меняло? Они же не просто разные люди со своими мнениями. Они были одна семья. Это же важно. – Последние слова она еле протолкнула сквозь ком в горле. Чем она занималась всё утро в день катастрофы? Ругалась с Рори. Ненавидела её? Наверное. Недолго, совсем короткое время. То самое время, которое оказалось последним.

– Ну конечно, важно, – продолжила миссис Джонс. Ленора оторвалась от своих мыслей и подалась вперёд. – Они очень старались прийти к согласию. Но в итоге пришли только к выводу, что не могут оставаться под одной кровлей. И потом твой папа уехал.

– Почему он, а не дядя Ричард?

– Потому что твой дядя старше. Дом принадлежит ему.

– То есть он сам велел папе уезжать? – Кровь так и бросилась Леноре в голову. Ведь не переедь папа в Техас-Сити, он бы сейчас был…

Ленора с усилием помотала головой. Сжала зубы.

– Нет, это не дядя его прогнал, – возразила миссис Джонс. – Твой папа сам не хотел здесь оставаться. Вообще-то он даже пытался заставить и Ричарда тоже уехать отсюда.

– Почему? – Кажется, началось что-то совсем непонятное.

Миссис Джонс пожала плечами.

– Ну, я уж точно не знаю, что конкретно он говорил. Только их последний разговор, после которого твой папа сразу и уехал. Тот разговор, наверное, вся округа слышала.

– Они кричали друг на друга?

Миссис Джонс сжала губы, и уголки рта опали.

– Очень.

– Дядя Ричард хотел, чтобы папа остался?

– Дядя Ричард не хотел, чтобы твой папа бежал.

– Бежал? От чего?

Миссис Джонс покачала головой.

– Не знаю. От чего-то такого в лесу. – Она нахмурила брови и сильнее сдавила сомкнутые ладони. – Твой папа верил, что оно существует, а дядя не верил.

– Странно. Папа никогда не вспоминал ни Замковый особняк, ни лес, ни дядю Ричарда. – Это Леноре было больше всего непонятно. Даже если папа с дядей так сильно поссорились, остальным родственникам следовало знать об этом поместье, о тех, кто в нём живёт.

– Если кто принципиально расходится во мнении, то жди, что это скажется на всём, – заметила миссис Джонс. – Такие вещи способны кого угодно развести по разные стороны баррикады.

– Но они же родные братья, – упорствовала Ленора.

– Ну да, но… – Однако миссис Джонс не закончила, только потрясла головой и произнесла: – Я всегда считала, что в конце концов они снова сойдутся.

Ленора взглянула ей в лицо, и в груди у неё кольнуло от того, какая глубокая скорбь перечеркнула на её глазах эти добрые мягкие черты.

– Конечно, сойдутся, – заявила она, но слова прозвучали слабо и неловко.

Миссис Джонс подняла голову и уставилась на Ленору, точнее, сквозь Ленору, куда-то вдаль, в то будущее, которое Ленора видеть не могла.

– Миссис Джонс.

Ленора обернулась к двери, ведущей в вестибюль особняка. В дверном проёме стоял дядя Ричард, вооружённый своей обыкновенной тростью, сегодня на нём был тёмно-коричневый костюм, который придавал ему весьма изысканный и элегантный вид. Под рукой он держал кожаный портфель со множеством застёжек и каких-то непонятных выпуклостей, по которым можно было предположить, что в портфеле есть потайные отделения. Дядя в упор смотрел на Ленору.

– Надеюсь, вы тут хорошенько присматриваете за моей племянницей?

В словах как будто слышалось некое предостережение. Внутри у Леноры похолодело.