Лесной князь

— Иван Алексеевич, не надо этого, — неуверенно вымолвила она и отдернула свою ручку от его ладоней и губ. Он лишь прищурился и тут же проворно поднялся на ноги и, обогнув стол, приблизился к ней сзади. Быстро склонившись над Катей, Иван обвил сильными руками ее стан под грудью и принялся ласкать губами ее ушко. Уже спустя некоторое время, одна рука молодого человека переместилась выше и начала гладить грудь девушки через ткань кофточки. Его губы у ее виска шептали страстные зазывные речи об ее красоте и притягательности. В этот раз Катюша растаяла почти мгновенно. Уже спустя несколько минут, дрожа всем телом и ощущая, что просто неистового жаждет продолжения его ласк, она из последних сил, срывающимся от возбуждения голосом пролепетала. — Ванюша не надо так…

— А как же котенок? — тут же подхватил Иван страстно, и в следующий миг проворно подняв Катюшу на руки, стремительно направился в сторону кровати, на ходу опаляя ее горячим дыханием и шепча. — Пойдем, покажешь как…

В этот раз все произошло так стремительно, бурно и ярко, что Катюша, находясь в каком-то сладостном невозможно страстном сне, словно потерялась во времени. Она словно не понимала, что и где происходит. И лишь полностью подчиняясь неистовым порывам молодого человека, словно одержимая отвечала на его ласки.

Иван напрягся и почувствовал, что его тело сотрясается от множества восхитительных фейерверков. Разрядка произошла в следующий миг, и он напряг до крайности руки, дабы удержаться и не упасть на Катюшу, которая лежала под ним. Он удерживал на весу свое тело, стараясь, как можно меньше давить на хрупкую девушку. Открыв глаза, он с любовью посмотрел в напряженное прекрасное личико девушки с закрытыми глазами. На ее губах застыл последний крик, и они исказились в сладостной муке. Он нежно прикоснулся к ее ярким губам долгим поцелуем и, упал на постель, рядом с Катюшей, тяжело дыша. Опустошение, опьяняющая радость и восторг, наполняли его сильно бьющееся сердце, и молодому человеку казалось, что теперь уже ничто не может разлучить его с это чарующей темноволосой искусительницей.

Лежа с закрытыми глазами, Катюша до сих пор дрожала всем телом, ошарашенная и трепещущая от его ласк. Она даже не представляла, что близость между мужчиной и женщиной может быть такой дикой, яростной и невозможно развратной. Катюша всегда представляла, ее как нечто нежное и прекрасное. А сейчас ей казалось, что Иван превратился в дикого зверя, одержимого демоном, во власти которого она находилась. И у нее не было другого выхода, кроме как подчиняться его желаниям.

Апрель перевалил за половину, и прошло уже более месяца как они с Иваном стали близки. За это время Катюша успела заметить, что Иван имел власть не только над ее свободой, но и над ее телом. Ежедневно происходила одна и та же сцена. После ужина, Иван властно привлекал ее к себе, и настаивал на своих желаниях, как это произошло и теперь. И каждый раз, давая себе зарок, что более не допустит подобной интимной близости, Катя каждый раз ощущала, что не может сопротивляться напору молодого человека и его ласкам, которые пьянили и туманили ее голову. А после девушка уже не понимала, отчего ее протесты были не так красноречивы, чтобы остановить его.

Только спустя несколько минут, Катюша начала осознавать, что происходит вокруг и распахнула глаза. И тут же она в ужасе вспомнила, как еще несколько минут назад дико кричала, от умелых ласк молодого человека, в тот миг, ощущая сладостные горячие волны, которые разливались по ее телу. Еще никогда она не чувствовала подобного. И сейчас девушка испуганно прокручивала в голове свое недостойное поведение, которое казалось ей невозможно вульгарным. Собственные не контролируемые крики до сих пор стояли у Кати в ушах, и она не понимала, как Иван смог заставить ее кричать подобным образом. Все соития которые происходили ранее между ними, не вызывали такого бесчинства в ней и девушка напряженно размышляла, отчего так произошло.

Иван навис над ней и улыбнулся.

— И что опять не так? — промурлыкал он, видя недовольство на ее хорошеньком личике. Катюша нахмурилась и, поджав губы, отвернулась он него. Но он вновь уложил ее на спину, лицом к себе и повторил свой вопрос уже более настойчиво. Девушка вздохнула и смущенно прошептала:

— Я вела себя недостойно, и Вы должны забыть про…

— Забыть? — выпалил он в сердцах, перебив ее, и удивленно приподнял брови. — Я добивался этого почти месяц, и теперь Вы говорите, что я должен забыть про то, как Вы, словно сирена, стонали от моих ласк?

— Что Вы говорите! — возмутилась Катя, сверкая на него непокорным прелестным взором. — У Вас совсем нет стыда, Иван Алексеевич? Не смейте более, подобные речи употреблять по отношению ко мне!

— Ах-ах, — ехидно ухмыльнулся в ответ на ее возмущение, Иван. — Я не понимаю Вашей показной добродетели Катерина Васильевна. Мгновение назад Вы наслаждались нашей близостью, а теперь прикидываетесь, будто ничего не было? Это весьма забавно!

— Перестаньте! — прошипела Катя, чувствуя, что он подтрунивает над ней.