Лесной князь

Санкт-Петербург, Дворец императрицы на Невском

1760 год, 8 сентября

Шальной, немного пьяный после безмерно выпитого накануне вина со своими сослуживцами, но невозможно красивый и статный Иван предстал перед императрицей в парадном зале вместе с еще тремя офицерами, представленными так же к наградам.

Елизавета Петровна вошла в залу, тяжело передвигаясь под руку с высоким кавалером. Императрица едва перешагнула свой пятидесятилетний рубеж. Они имела тучную невысокую фигуру, белые руки и была наряжена по последней моде. Сильное напудренное, нарумяненное лицо ее еще сохранило отпечаток ее былой красоты, а большие темные глаза имели моложавый блеск и выражали властную надменность.

Иван, как и другие офицеры, был одет в белую парадную форму кирасира, с красными обшлагами, светлый простой парик с косичкой и высокие ботфорты. Императрица, оставив своего кавалера, важно приблизилась к молодым людям и окинула взором застывших в натянутой позе военных. Медленно пройдясь мимо офицеров, Елизавета Петровна остановилась напротив Воронцова. Изучающим и восхищенным взглядом пройдясь по великолепной фигуре молодого человека, она властно спросила:

– Кто таков?

– Граф Иван Алексеевич Воронцов. Поручик Кирасирского полка, – прочеканил Иван и посмотрел развязным и будоражащим взглядом на стареющую государыню, которая стояла перед ним, в ярко алом платье, обсыпанном по корсажу рубинами.

– А я помню Вас, – вдруг произнесла Елизавета Петровна. – Я видела Вас ранее при дворе. Отчего же Вы так внезапно пропали друг мой? – добавила императрица уже более ласково.

– Я был вынужден срочно уехать за границу. По тайному поручению, – ответил Воронцов заговорщическим тоном.

– Неужели? Но мне казалось что Вы… – императрица замялась, вспомнив, что тогда много лет назад, ей докладывали о смерти этого эффектного молодого человека. – А хотя может это и к лучшему…

Спустя четверть часа, когда государыня поздравила молодых людей, и сама собственноручно надела каждому на мундир орден, она объявила, что аудиенция окончена. Однако когда Иван так же с товарищами направился к двери, Елизавета Петровна властно приказала:

– Иван Алексеевич, прошу Вас остаться.

Воронцов остановился и, повернувшись к императрице, прочеканил:

– Слушаюсь.

– Дорогой, ты не принесешь мне шаль, – обратилась Елизавета к своему фавориту, что послушно стоял около нее. – Что-то прохладно.

Молодой фаворит сразу же смекнул, что его почти не любезно отваживают от государственного тела. Зло, зыркнув на Ивана, фаворит Елизаветы Петровны поплелся к выходу, даже не предполагая, что более он уже не удостоится места рядом с высокой царственной особой. Когда Воронцов остался наедине с императрицей, она чуть приблизилась к нему и, окинув высокую фигуру Ивана, полным вожделения взором, ласково властно произнесла:

– Я собираюсь прогуляться по парку. Вы составите мне компанию, любезный граф?

– Буду несказанно рад Ваше Величество! – ответил Иван и подставил свой локоть императрице. Елизавета Петровна жадно схватилась за его руку, обтянутую дорогим сукном и кокетливо велела:

– Называйте меня просто Елизавета Петровна.

– Как прикажите, – ответил ей молодой человек, поклонившись ей одной головой.

Тот день стал для Ивана переломным. Сластолюбивая императрица уже на следующий день приказала своей приближенной стац-даме, проверить умения молодого графа Воронцова в интимных делах. С успехом пройдя это испытание, Иван уже через три дня посетил покои Елизаветы Петровны.

На следующее утро после любовных утех в постели государыни, Иван опустошенный и сумрачный возвращался в экипаже во дворец дяди. Мутный от выпитого вина и красный от бессонной ночи взор Воронцова безразлично взирал в окно кареты. Помпезные и серые столичные особняки влажные от ночного дождя мелькали перед его глазами. Обида и какое-то мрачное предчувствие того, что скоро он расквитается с этой неблагодарной девчонкой, снедали его. На одном из перекрестков карета чуть притормозила, пропуская другой экипаж. Внимание Ивана невольно переместилось чуть вдаль в парк Летнего сада, который простирался по этой стороне дороги. Взгляд молодого человека невольно остановился на изящной фигурке женщины в темно-голубом платье, которая гуляла под руку с коренастым господином. Взор Ивана стал напряженным и уже через миг стал взволнованным. Девушка, а так же ее спутник, были очень хорошо знакомы молодому человеку и находились всего в десятке шагов от его кареты, отделенные от дороги лишь ажурной чугунной решеткой. Воронцов тут же распахнул дверцу и гаркнул кучеру:

– Останови!