Лесной князь

– Пустите, – прохрипела Катюша.

Медленно отпустив ее горло, Петр Иванович проклокотал:

– Ты Катька обнаглела в конец, постоянно споришь со мной! Видимо придется удавить твою тетку, чтобы ты поумнела!

– Нет! Прошу Вас Петр Иванович, не трогайте тетушку, я поеду, – тут же вымолвила Катюша в неистовстве.

– То-то же. Завтра в пять поедешь с Демьяном. Он отвезет тебя во дворец, к графу. И только попробуй выкинуть какую-нибудь дерзость! И твоя тетка…

– Я все сделаю, как Вы велите, – перебила его Катя мрачно.

Вспомнив вчерашний неприятный разговор с дядей, Катюша невольно задрожала всем телом. И в ее душе теперь зарождалось странное чувство отвращения к Ивану, из-за которого она теперь находилась здесь.

Дубовая дверь заскрипела, и девушка затравленно обернулась. В комнату вошел Воронцов. Его твердая поступь и наглый взгляд смутили девушку, и по ее телу пробежал холодный озноб. Нет, это был не ее Иван, которого она знала прежде и которого полюбила. Перед ней стоял холодный надменный вельможа, обласканный государыней и осознающий свое могущество. Черный легкий колет с бриллиантовыми пуговицами, белоснежная рубашка, слегка расстегнутая на груди, белые лосины и высокие черные сапоги, делали его похожим на одного из богатых щеголей императорского двора. Он был без парика, гладко выбрит, а его густые волосы были собраны сзади в хвост. Его высокий лоб и скулы, были словно высечены из камня. Бьющий недовольный взгляд, который она уже видела на своей помолвке, прошелся по девушке сверху вниз и замер на ее губах.

Дверь закрылась за молодым человеком, и Иван подошел ближе к застывшей посредине китайской гостиной Катюше. Он нарочито низко поклонился ей и ехидно произнес:

– Неужели я имею удовольствие лицезреть Вас в своем доме, драгоценная Катерина Васильевна? – Его оценивающий взгляд невероятно долго задержался на ее декольте. Катюша, вмиг смутившись, зарделась щеками, от его неприличного развязного взора и надменно-ехидного выражения лица. Воронцов сделал к девушке несколько шагов, и вымолвил. – У Вас прелестное платье. Но, по-моему, без одежды Вам гораздо лучше.

Катя охнула от его гадких слов и отвернулась от него. Это было просто невыносимо. Он как будто специально раздражал своими неприличными взорами и едкими словами ее нервы, смущая ее. Молодой человек быстро обошел девушку и вновь встал перед ней.

– Я велел постелить белые шелковые простыни. Надеюсь, они Вам понравятся больше, чем медвежья шкура.

Катя напряглась и затравлено посмотрела на него, прикусив до крови губу. Она прекрасно поняла его намек. Он смотрел, не отрываясь в ее лицо то и дело останавливаясь горящим взором на ее губах. И она отчетливо видела в его глазах недовольство и желание.

– Зачем Вы паясничаете, Иван Алексеевич? – глухо прошептала девушка и сглотнула.

– Ба! Неужели Вы почтили меня своим ответом многоуважаемая Катерина Васильевна? – парировал Воронцов. Он отошел от нее и указал на сервированный столик. – Поужинаем?

– Нет, благодарю, – быстро ответила Катюша.

– Отчего же? Фазан, в сливках имеет очень приятный вкус. Или Вы предпочитаете косулю? – добавил он, растягивая каждое слово. Катя побледнела. Ибо Иван прекрасно знал, что она обожала косулю, когда они жили в лесу. Его слова напомнили ей о тех временах. Она судорожно сглотнула и четко ответила:

– Спасибо я не голодна.

– Как Вам будет угодно, – ответил ей, прищурившись Воронцов.

– Давайте перейдем сразу к делу, – прошептала Катя и отвела взгляд от его лица. Его горящие глаза смущали ее, напоминая о давно минувших счастливых днях.

– Что ж извольте, – медленно произнес он почти по слогам.

Он указал чуть в сторону, и Катюша кивнула в ответ. Она послушно последовала за молодым человеком в соседнюю залу, и уже через миг Воронцов распахнул перед ней двери небольшой спальни, которая примыкала к кабинету. Катюша прошествовала мимо него в спальню. Воронцов прошел в уютную комнату за ней, и плотно закрыл дверь. Быстро бесшумно приблизившись к Катюше сзади, он остановился в шаге от девушки. Она чувствовала его присутствие за спиной, и инстинктивно ощущала его горячий испепеляющий взор, направленный на ее затылок. Иван молчал и ничего не предпринимал. Это напряженное гнетущее молчание между ними до крайности нервировало девушку. Не в силах более выносить это тягостное напряжение Катюша, так и не оборачиваясь к Воронцову, лишь чуть повернула к нему лицо и несчастно выдохнула:

– Мне следует раздеться?

Воронцов поджал губы и помрачнел. Раньше он представлял, как овладеет девушкой и потом посмеется над нею, но сейчас эта ситуация отчего то ему не нравилась. Он ощущал себя подлецом. Даже сейчас, после всех ее отказов и холодности молодой человек не хотел, чтобы Катюша думала о нем плохо. Он смотрел трагичным несчастным взглядом на изящные оголенные плечики девушки, что были от него совсем близко и чувствовал, что его сердце стучит уже в висках от напряжения. Мысли в его голове становились все темнее и темнее.

– И что же Вы готовы вот так по приказу Вашего дяди с любым? – спросил Иван так тихо, что Катя едва расслышала его слова.