Лесной Охотник

В печи потрескивал огонь, оконные ставни держали мороз подальше от уютной избы, в передней комнате которой стояли стол, стулья и пуфик для ног. Перед тем, как Человек из Лондона снял пальто, ему уже сунули в руку кружку крепкого русского чая. Коричневую кружку подала та самая старуха, что подтолкнула старосту к гостеприимству. Гость сделал глоток, чтобы согреть свои оледеневшие внутренности, а затем снял пальто, показав свои пепельно-светлые волосы и аристократический профиль англичанина, в венах которого текла кровь викингов. У него была квадратная челюсть, высокий лоб, наводящий на мысли о том, что это умный человек, и мозг его полнится фактами и сведениями. А на щеках показывалась россыпь веснушек, что придавало облику англичанина некоторой детскости и сводило с ума многих женщин.

— Прекрасный чай, — поблагодарил он, хотя больше напиток напоминал ему отвар древесной коры.

— А ты прекрасно бросаешь дерьмовые комплименты, — отозвался староста. — Давай к делу. Не заговаривай зубы.

Он уставился на гостя с истинной суровостью и явно не собирался выказывать терпеливости.

— Что ж, вы правы, — хмыкнул Человек из Лондона. — Но, в свою очередь, должен заметить: вы ведь уже знаете, зачем я здесь. Вы ведь не глупый человек, так?

— Не глупый.

— Вот и хорошо. Итак, насколько я понимаю, он живет в руинах.

— В церкви, — поправил староста. — Это церковь нашей деревни.

— В руинах церкви, — исправился Человек из Лондона. — Стало быть, он живет там, так?

— Может быть.

— Он там живет. Да, — утвердительно кивнул Человек из Лондона. Его посетила мысль о том, чтобы присесть, но стулья здесь выглядели не сильно надежными, а упасть на глазах у этого самодовольного мужлана и старой женщины — не лучшее, что он мог сделать.

Староста смотрел на него с чем-то вроде мольбы в своих черных маленьких глазах.

— Что ты от него хочешь? Что может заставить англичанина приехать в нашу глушь?

— Я просто хочу поговорить с ним. Насколько я осведомлен, по-английски он понимает?

Староста упорно всматривался в огонь.

— Я знаю, что его разыскивают за убийство. И я знаю, что его найдут — это лишь вопрос времени.

— Не найдут. Мы прячем его.

— Не столь хорошо, сколь вы думаете, — снисходительно ответил Человек из Лондона. И добавил. — Это очевидно. Раз уж я здесь.

— Нечего сотрясать воздух громкими словами, — угрожающе произнес староста, и лицо его помрачнело. — Тот последний англичанин, что приходил сюда… он тоже сотрясал воздух громкими словами. Со всеми этими своими… камерами и прочими… штуками. Ох, — рот старосты широко открылся на несколько секунд, а затем медленно закрылся. Он тонко улыбнулся. — Я понял. Тот англичанин… журналист в газете… это он кому-то рассказал, так ведь?

— Он сказал это человеку, который рассказал это еще одному человеку, который уже отправил сюда меня. Так что… вы правы.

— Мы хотели помочь этому бедному англичанину починить его сломанную повозку, — сказал староста с устрашающей гримасой, которая быстро превратилась в печальную полуулыбку. — Мы сказали, что сделаем работу всего за несколько монет, и он может остаться на ночь. Но потом он кое-что увидел, не так ли?

— Верно.

Это было в октябре. Английский журналист, который в действительности являлся сотрудником секретной разведывательной службы Британии, был отправлен на пустяковое задание, которое заключалось в переправке нескольких документов и фотографий через польскую границу. Незначительная работенка… но затем россказни привели его в эту деревушку — засилье сырых ветров и грозных морозов. Именно поэтому Человек из Лондона, убив в Минске русского двойного агента, был вынужден предпринять еще одно путешествие: он был ближайшим оперативником к этому пункту, поэтому из Минска направился сюда.

Лысый человек-бык довольно долго ничего не говорил. А затем произнес — очень тихо:

— Он ловит для нас еду. Он кормит всю деревню. И он очень хороший мальчик, просто… проблемный.

— Да, быть разыскиваемым за убийство — это и впрямь некоторая… проблема, — историю искомого субъекта агент слышал. И даже разговаривал с девушкой, что стала свидетельницей того самого убийства. За пару шелковых чулок или коробку конфет такие девушки вообще могут рассказать все и даже больше.

— Не только это. У него проблемы… тут, — рука старосты потянулась к сердцу. — Глубоко.

— Хм, — только и сказал Человек из Лондона. Пожалуй, это был недостаточно эмоциональный комментарий. — В историю, которую я слышал, довольно трудно поверить, знаете ли.

— Верь или нет — дело твое, — отозвался человек-бык, пожав плечами. — Какое тебе, в сущности, дело-то до него? Я же сказал: он ловит для нас еду. Даже при таком снегопаде. Кролики и не думают убегать, потому что он может завалить кабана или оленя… ему нипочем все, что движется в лесу за холмом. Так что не верь, если не хочешь, какая тебе разница?

— Разница есть. И дело есть тоже. Точнее сказать, дело может быть. Но мне нужно с ним поговорить.

— Он не принимает посетителей.

— Предпочту выяснить это самостоятельно.