Лесными тропами к истоку

Борька растерялся, его напускная спесь слетела, как сытый комар с носа, но язык, никогда его не подводивший, продолжал сотрудничество:

– Я не артист, а бывший моряк, служил на флоте. А вообще я друг детства Андрея Соколова, вот приехал к нему в гости.

– Друг, значит, – многозначительно выделила слова моряка девушка, – а из каких хлебных краев вы сюда к нам?..

– О нет, я скорее с гор, с Урала я.

– На лыжах, значит, катаетесь?..

– Честно сказать, на это не хватает времени.

– Ишь, какой занятой, – укорила моряка Люся, – а чем вы там, в горах занимаетесь?

– А это тайна, – понизил голос Борис.

– Танки что ли собираете?.. дак про это все знают. Где металл там и оружие.

Из калитки вышел Андрей:

– Добрый вечер, молодые люди, о чем спор?.. Кстати, вы еще не познакомились?

Увидев Соколова, Люся застенчиво улыбнулась:

– Твой друг все швартуется, да песни поет, а имя крейсера не называет.

– Он такой, мой друг – скромный.

– Скромный? – глянула на парней Люся, – это сразу заметно.

Андрей взял инициативу знакомства:

– Эту девушку зовут Люся, кстати, ты без топора?.. А вон он, под лавкой. А этого джигита зовут Борис Васильевич Корнеев. Он – главный механик секретного завода. Пожмите друг другу руки по-русски, а по-французски, Боря любит целовать женские руки.

В вечерних сумерках раздался дружный хохот. Из окон соседних домов повысовывалисъ любопытные головы.

Андрей поделился планом предстоящего дня:

– Завтра у меня должна состояться встреча с начальством, а на вечер планирую уху на озере, приглашаем тебя, Люся, на роль главного дегустатора. Придешь?..

– Надо подумать… Если с матерью будет все благополучно, то можно ушицы хлебнуть.

… Весь день Андрей провел в ожидании столичного начальства, мучаясь в догадках об их отсутствии.

А Борис, соскучившийся по родным местам, еще утром ушел на озеро с удочками.

На склоне дня стало совершенно ясно, что представителей инспекции не предвидится.

ЧП в лесу на болоте угнетало Соколова. День, лишенный от этого радости, приближался, как на дряхлой кобыле, к вратам прекрасного вечера время препровождения с друзьями. Андрей пошел собирать необходимые ингредиенты к ухе.

… Над таежным озером бездонная синь неба, теплая вода бесшумно ласкает прибрежный песок, касаясь друг друга, шепчется камыш, озорной ветерок шалит в колючих лапах вековых елей, пытаясь угомонить расшумевшихся белок. Золотоствольный сосновый бор греется на солнце: в старину такие леса называли корабельными, из их высоких стройных стволов вытесывали мачты для парусных каравелл, хвоя бора дышит целебным духом. У самого края, свесив над водой зелень кружевных платков, стоят в белых ситцах березоньки.

По всему берегу распространяется вкусный запах от мангала и, как доброе вино, льются речи друзей.

Сегодня Борис без тельняшки, одетый в брезентовую штормовку. Анализируя события прошлого вечера, бывший моряк понял, как он был смешон, поэтому ловя взгляд Люси, пытался понять, что она думает о нем.

Но Люся все больше глядела на Андрея, а тот этого, как бы не замечал.

– Я решил вам предложить шашлык с допингом – по пять капель, так говорят охотники – для удачи.

Весело забулькало горлышко «Пшеничной», щедрая рука доброго человека не скудеет.

Андрей подает Люсе шампур с жареным мясом, с коричневой корочки которого капает жир. Девушка в восторге:

– Я уже забыла благовонный запах шашлыка, ой, как ароматно, ой, да тут меж кусочками еще лук с помидорами, ой, как здорово! А я думала, что попаду на уху.

– Уха, вероятно, не состоится по причине отсутствия пресноводных обитателей нашего прекрасного озера.

– Как это не состоится? – протестовал Борис. Он шагнул к воде и достал садок с трепещущей серебряной чешуей, рыбой. – Вот она!

Обжигая губы горячими кусочками мяса и, не переставая жевать, молодые люди разглядывали улов.

– Ух, ты, даже ерши есть, – встрепенулся Андрей, – это самое главное в ухе.

– Ну, уж, не скажите, они же маленькие, сопливые, – противилась Люся.

– Сопливые да вкусные, именно эта слизь, выделяемая чешуей и придает ухе особый аромат, – вступился за друга Борис Васильевич.

– А я и не знала, – хмыкнула Люся.

– Так что уха состоится, – успокаивал Соколов, но это будет, когда на небе нарисуется первая звезда.

Сытого человека тянет на романтику. Боря пригласил Люсю покататься на лодке, вставив весла в уключины, он позвал даму.

Люся, войдя в лодку, поддерживая равновесие, уселась на указанное место и осталась довольной. Посмотрев на Бориса, пробормотала:

– Ну, давай, моряк, греби…

– А я сегодня не моряк.

– Кто же ты?..

– Я сегодня поэт!

– Это ж надо, сколько всего в одном. Петь будешь или читать?

– Читать не буду!

– Вот как…

– Я стихи на память знаю.

– Ну, и… – ждала Люся.

Лодка словно скользила по зеркальной глади засыпающего озера. Солнце, уколовшись о верхушки дальнего леса, замерло и, краснея, отдавало вечеру последнее тепло.

Потревоженные волной кувшинки приветствуют желтизной еще не опавших лепестков. По воде расплываются круги от разгулявшейся рыбы.

Борис, на время отстраняясь от весел, глядя в лицо девушки, декламировал: